Есения. Сергей Владимирович ДоровскихЧитать онлайн книгу.
который к тому же говорил с заметным акцентом. Но тот только похлопал Петра по плечу, и сам, расправив платье, сел рядом. Посмотрел так, будто видел насквозь. То ли было темно, или выпитое дурманило, или ещё неведомо почему, но Петру показалось, что у странного собеседника постоянно то появлялись, то пропадали оранжевые ободки вокруг зрачков:
– Разрешите и мне вас угостить, – сказал человек, и тут же этот низкорослый, похожий на чёрную птицу трактирщик подбежал к ним с графином. Но теперь он был благодушен и раскланивался в три погибели. – И не вздумайте отказывать, обидите! Я знаю, точнее вижу-вижу, вы не из тех, кто любит получать что-то за дармовщинку. И это весьма похвально! Я очень ценю таких людей! Уж поверьте, и давайте-давайте, без стеснений…
Они выпили и закусили слегка поблёскивающими в свете свечей капельками жира кусочками сельди.
«Совсем без костей, во рту прямо тает! И дорогая, наверное», – подумал Пётр. Он привык к простой речной рыбе, в которой костей столько, что облеваться можно.
– Видите ли, в чём дело, – произнёс странный человек и изящно поставил на стол выпитую рюмку, и зелёный камень блеснул на тонком пальце. – Я ведь тоже сразу понял, как и этот дерзкий мужчина, как только вы вошли, что никакой вы не извозчик. Не ваше это занятие. Не по вам, и не по вашему славному коню, – он аккуратно вытер рот и руки салфеткой.
«Непонятный, заковыристый какой-то… и откуда он знает про коня, вроде бы сверху, говорит, стоял, не выходил… Да кто это вообще такой?» – подумал Пётр, и помрачнел.
– Вот того ловкого гарсончика, выхолощенного молодчика, с которым вы изволили мило побеседовать, я бы к хорошему делу и на версту не подпустил. Я не этот, как он назвал… Еремей Силуанович. Мне такие «лихачи» крайне несимпатичны. Я бы даже сказал, отвратительный наглец. Ещё ведь и Ваньком назвал. Мерзко звучит, верно? И мне было бы обидно. Не про вас, не про вас сии слова… А вот вам, милый сударь, мне бы хотелось предложить службу, притом постоянную.
У Петра глаза округлились и забегали. Совсем растерялся:
– Я вообще-то из крестьян, это… из Серебряных Ключей, то есть, другим делом занимаюсь. Извоз – вынужденно, зимой только, и только от нужды…
– Я всё-всё понимаю, не извольте утруждаться излишними объяснениями. Но нанять на службу я хочу вас, Пётр, вместе с вашим бравым конём… на всю жизнь, можно сказать, навечно, – Пётр поперхнулся. – Не удивляйтесь только, да-да. И у вас будет время подумать, прежде чем мы подпишем с вами деловой договор.
– Деловой, что? Да и пишу-то, как курица…
– Неважно. А пока вот, примите задаток, – незнакомец щёлкнул пальцами, и, непонятно как появившись, кожаный мешочек отяжелил его ладонь. Внутри что-то хрустело, будто там скребся небольшой многолапый паук. Ослабив узелок, иностранец достал большую золотую монету, протянул Петру:
– Одна монета, но какая! Не жалкая медь, что дают за извоз. Да-да, это можно считать задатком, авансом, называйте, как душе вашей угодно. Это ни к чему не обязывает. Если откажетесь,