Чужой монастырь. Роман ЗлотниковЧитать онлайн книгу.
ты!..
– Закругляйся, – негромко бросил Акил, стоявший чуть поодаль за спиной разошедшегося прорицателя.
Толпа, разбереженная неистовыми речами оратора, бесновалась и ревела. Грендам сделал едва заметное движение пальцами, давая понять, что расслышал своего соправителя. Он поднял руку, призывая к тишине, и мгновенно овладел вниманием аудитории. Он выкрикнул:
– Храм всегда считал милосердие уделом слабых и гнилых духом! Докажем же, что наш дух чище и крепче, чем у братьев Храма! Я чувствую, как на меня смотрят глаза, ваши глаза, глаза кого-то из тех, кто подожжет и очистит мир! Эллоэн!
– Эллоэн!!! – выдохнула боевой клич сардонаров толпа.
Акил провел рукой по своим длинным волосам и усмехнулся, кажется с одобрением.
2
В то время как неистовый прорицатель и оратор Грендам воспламенял своими воззваниями толпу, а его соправитель Акил без лишней огласки держал в руках все действительные рычаги управления ситуацией, Костя Гамов, счастливый гость обоих вождей сардонаров, открыл глаза и утвердился во мнении, что вот уже второй день подряд делает это (открывает глаза) при обстоятельствах более чем странных и примечательных. Сколько можно? В прошлый раз он нашел себя в каком-то мерзком подземелье, где слезились стены, а пол шел уступами, где в чанах лежали мертвецы, в обозримом будущем оказывающиеся не такими уж и мертвыми… Теперь же Константин не сразу понял, где находится. Потолочное перекрытие выплыло на него из клочьев сизого тумана, из пущенных поверх слоя этого тумана барашков кружевной пены. Потом Гамов стряхнул остатки сна, неверного, круто заверченного, со множеством калейдоскопически мелькающих лиц и финальной сценой, быстро тающей в памяти: из гигантского тела великана, вращающегося вокруг Луны, один за другим лезут черви, черные, с отлакированными, точеными головами и чужими – человеческими – лицами. Одно из этих лиц, длинное, опасное, с хищной прорезью рта, тем не менее его, Константина. Червь.
Он червь.
Гамов конвульсивно раскинул руки и ноги, с грохотом повалив на пол высокий сосуд с узеньким горлом и гулкими, как колокол, боками. Из него потекла вязкая, красненькая жидкость. Запахло специями. Костя приподнял голову и, обнаружив себя посреди огромного зала, вдруг увидел, что подле него… (Черт побери!!! Или кто в этом мире отвечает за неприятности?!) снова лежит труп.
Нет, уже не тот. Рука, та, что он видел на краю чана там, в подземелье, была белая, с длинными пальцами и явно мужская. А эта? Явно женская. Маленькая, пухлая, смуглая, с толстенькими пальцами, похожими на сардельки. Судорога прихотливо сломала полусогнутые пальцы. Лунки ногтей побелели. Гамов поднял голову чуть повыше и только теперь увидел, что труп не прозябает в одиночестве… Рядом валялись еще около десятка мертвых тел – некоторые без видимых повреждений, иные изуродованы ужасающей силы ударами холодного оружия, рубящими и колющими. У лежавшего в двух шагах от Гамова высокого