Счастье для ведьмы. Ольга ГусейноваЧитать онлайн книгу.
ты уверена, что во мне нет Тьмы? – Я нахмурилась, глубоко в душе страшась, что она ошибается насчет моей чистоты.
Ведьма неожиданно весело хихикнула. Тонкой иссохшей рукой она приподняла с моего плеча прядку волос и легонечко подергала, чтобы я убедилась: это точно мои волосы.
Какое-то время я изумленно смотрела на них, даже машинально пощупала. Не светло-русые, а рубиновые, как кровь. Мало того, они прилично отросли и теперь прикрывали лопатки! А ведь волосы – естественный магический резерв. Просто так их не отрежешь, не то придется ждать восстановления.
Наставница пояснила:
– Светлую ведьму можно узнать по рубиновым волосам, именно они – отражение чистой крови, не запятнанной Тьмой. Любое злое дело оставляет в волосах темные отметины, черными прядями показывая окружающим, что ведьма познала вкус Тьмы.
– Но ведь рыжих и так много…
– Ошибаешься, Еля! – прервала мой растерянный лепет Измира. – Рыжих, может, и достаточно, но кроваво-красный цвет только у ведьм. Это отличительная черта, по которой другие всегда узнают нашу расу. И определяют, насколько сильно ведьма поддалась Тьме.
Я невольно перевела взгляд на ее белую макушку, еще недавно бывшую полосатой, как у зебры.
– А твои?
– Тьмы я хлебнула немало, но смогла вовремя остановиться. До тебя мои седые пряди были красными, как твои сейчас, напитанными магией Мирея. Просто на призыв ушло слишком много сил. Даже за год без нормальной подпитки или злых дел я не смогла бы вернуть присущий ведьме истинный цвет, а Тьму ничем не вытравить. Вот и была полосатая.
– Ясно, – кивнула я, оглушенная новостями и правдой жизни.
Наставница умолчала об огромном – нет, смертельном! – риске при передаче силы. А ведь я ее уже в любимые тетушки записала, настолько мы сблизились и сроднились.
– Прости меня, – шепнула Измира, словно подслушав мои мысли. Она погладила меня сухой теплой ладью по щеке и, уронив слезу, добавила: – ты была моим единственным шансом на перерождение и новую встречу с любимым. Я надеюсь, когда-нибудь ты поймешь и простишь меня за то, что я промолчала о риске.
Окружающий мир был настолько ярок и прекрасен, что я радостно призналась:
– Знаешь, сейчас мне очень легко тебя понять и простить. А вот если бы я умерла… Вот тогда очень-очень злилась бы на тебя. Буквально вечность не могла бы простить.
Медленно, пыхтя от бессилия, встала и помогла подняться Измире. Качаясь и спотыкаясь, держась друг за дружку, мы побрели к дому. Бьо, неожиданно сильно уменьшившийся и потускневший, встретил нас, душка, дал напиться и проводил отдыхать. У меня при виде этой едва заметной, но уже любимой «тучки» с глазками начинала скручиваться в груди тоскливая пружина. Совсем скоро мы расстанемся. И в этом мире я останусь совсем одна.
Новый рассвет – и снова костер. Только пылает он не в котле, а пожирает уютный и незаметно ставший мне родным Измирин дом. После ритуала передачи силы она протянула лишь три дня. Я плачу, стоя на