Посох Времени. Алексей Викентьевич ВойтешикЧитать онлайн книгу.
долго не решались покинуть укрытие. Только когда на потемневшем небе зажглись звезды, Берцо первым выбрался из-под куста и опасливо оглядел лежавшую внизу поляну. Ничто не нарушало тишину засыпающего леса. Слабо тлели угли костра, да какая-то птица тихо и жалобно пищала вдалеке.
– Где же она? – взволнованно произнес Лонро. – Где ребенок?
На широком лице Берцо появилась кислая мина.
– На кой вам черт этот ребенок, Лонро? – криво ухмыльнулся он. – Если расенка еще сгодилась бы на то, чтобы потешиться, то какой-то странный малый… Бог мой! Вы хоть можете себе представить, сколько еще чудес хранят эти камни и пещеры, а, Джеронимо? Жаль, что сейчас нам надо подумать о ночлеге. У меня руки чешутся докопаться до всего этого. Хорошо бы глянуть, не осталось ли там какой-нибудь зацепки, чтобы вытянуть обратно этот помост.
– Вы не ответили, Ангус. Как вы думаете, где она?
Взгляд торговца стал тяжелым.
– Мне не нравится ваша зависимость, мой друг.
– Нет-нет, – начал оправдываться тот, – просто хотелось бы узнать, что она говорила…
– Очнитесь, Джеронимо! Возможно, у нас под ногами находится прямая дорога к несметным богатствам, а вас интересуют какие-то слова. Ничего особенного не говорила. Воссылала хвалу богам, да просила медную стену вместе с эээ… Пещь-Ра32 что ли? забрать этого мальца, дабы он получил возможность продолжить свой род. А еще она кланялась помосту и говорила: «задвинься в гору Лапата33 – не будет чадо сирота».
Знаете что? А давайте-ка вернемся к тому роднику, который нам так настоятельно советовали посетить – скоро стемнеет. Здесь оставаться небезопасно: мало ли что или кто из этих стен по ночам появляется, а вот завтра мы рассмотрим все как следует.
К роднику ромеи чудом вышли только к ночи. В темном провале огороженного валунами выйма34, неторопливо сбегая к стоящим поодаль кедрам, слабо поблескивала вода.
Развели костер. Скромно поужинали, запивая вяленое мясо с хлебом сладковатой на вкус водой, набранной из подземного источника. Спать расположились тут же у костра, по-походному. Усталость валила с ног, и ромеи провалились в глубокий и тяжелый сон.
Их разбудил скорый рассвет с его многоголосым птичьим хором и проголодавшимися за ночь комарами. Эти твари жалили столь остервенело, что, казалось, прокусывали даже подошвы дорогих мягких сапог, торчащих из-под войлочных пологов.
Солнце ярко золотило небо, заставляя помятого после сна Берцо щуриться. Следом и Джеронимо выглянул из-под шерстяного походного покрывала. Темно-каштановые вьющиеся волосы, сбившись за ночь в бесформенную копну, придавали его лицу какое-то трагическое выражение.
– Чшерт, – прохрипел треснувшим голосом он, – эти подлые кровопийцы не дали мне поспать.
– Скажите, пожалуйста, какие мы нежные, – криво улыбнулся в ответ Берцо и спрятал вывалившийся из-за пазухи золотой амулет в виде шестиконечной
Пещь-Ра, или «печь Ра», – сочетание, от которого произошло слово «пещера».
Лапатá – то же, что лопата. В то время еще слабо действовала практика разложения Славяно-Арийской культуры, одним из векторов которой являлось усложнение языка с запутанным чередованием в нем гласных «о» и «а».
Выйм – углубление, ниша.