Царица темной реки. Александр БушковЧитать онлайн книгу.
поднял автомат, но тут же опустил: на крыльце стояла Эржи, прямо-таки сиявшая от радости: с той же прической, но в другом платье, палевом, богато украшенном кружевами. В голове у меня промелькнуло: ну конечно, какая женщина, пусть даже и на загадочном портрете, где она оказалась не живописным изображением, а совершенно живой, сможет простоять в одном и том же платье двести лет?
Стуча каблучками, она сбежала по широким ступенькам и бросилась мне на шею так, что моментально стало ясно; все вчерашнее вовсе не было мимолетным капризом, свойственным ветреным красавицам. Я едва успел, прежде чем обнять ее, поставить автомат на предохранитель и закинуть его за плечо. Эржи, радостно смеясь, целовала меня и что-то тараторила, но вскоре умолкла – вспомнила, что словами мы договориться решительно неспособны. Отшатнулась вдруг, сделала неописуемую, но безусловно радостную гримаску, словно вспомнила вдруг что-то чертовски приятное, схватила меня за руку и повлекла на крыльцо. Точности ради я сказал бы «потащила», но применительно к благородной графине, безусловно, подходили более возвышенные эпитеты – с точки зрения искусствоведа, пусть и недоучившегося.
Миновав прихожую и две комнаты, увешанные коврами с охотничьими сценами и портретами, – не было времени разглядывать внимательно всю эту красоту, мы оказались в большом зале со сводчатым потолком. Эржи показала мне на одно из кресел у массивного большого стола посреди комнаты, повела вокруг ладонью с таким видом, словно спрашивала: «Ну, как тебе у меня?»
Я, как мог, изобразил на физиономии крайнее восхищение. Зал того стоил: как и в доме графа, здесь висели на стенах головы разнообразных зверей, рогатых и клыкастых. Вот только графская коллекция, я определил сразу, здешней, безусловно, проигрывала: оленьи рога не в пример превосходили величиной и ветвистостью, оскаленные волчьи головы (и две медвежьи) поражали размерами (кабаньи клыки были чуть ли не в полметра длиной). Ружья в стойках по обе стороны зала были старинного фасона, кремневые (навидался, когда проходил практику в музее), но здешние выглядели новенькими, ухоженными, как и сабли, длинные кинжалы, тесаки. Отнюдь не музейный был вид, не то что у висевших в зале с охотничьими трофеями графа. Куда это меня ненароком занесло? Эржи смешливо наблюдала за мной – видела, что произвела впечатление, и это ей нравилось. В довершение всего показала пальчиком на самого клыкастого кабана, ткнула себя в грудь и сделала вид, будто прицеливается из ружья. Я только головой покрутил. Конечно, надо полагать, юную благородную особу на охоте сопровождала немаленькая толпа егерей, псарей и прочих доезжачих (как на той вон большой картине слева), но все равно завалить такого свина, да еще из тогдашнего ружья, – внушает уважение…
И тут я вспомнил, что мы худо-бедно можем общаться рисунками в блокноте. Правда, не представлял пока что, как изобразить карандашом на бумаге то, что меня тревожило с первого момента, как только я проснулся и увидел рамы без картин, – а беспокойство было нешуточное. Обнаружившийся