Первое Солнце Шестой Воды. Книга Первая. Небис. Метафизическая художественная серия «Женьшеневая Женщина». Александра БарвицкаяЧитать онлайн книгу.
на которой можно лежать сверху и пересчитывать парящие воздушными шариками капельки небесной влаги, собирать их в ладони и разбрызгивать по сторонам!
Ветер, оставляющий за собой долгий яркий шлейф послевкусия семицветным куполом радуги, по которой можно гулять босиком, и самой становиться радугой – от ног до самой макушки!
Разве есть на свете хоть что-нибудь – восхитительнее её Ветра?
Даже Солнце не могло быть для Алиши прекраснее Ветра. Ведь Алиша сама была частичкой Солнца.
Но Ветер был частью Его! Лишь малой толикой всего того, чем был Он!
Того, кто такой волнительный и такой разный! Такой не похожий на миллиарды других, потому что все миллиарды других – лишь крошечные искорки вселенского костра, который раздувается только от Его движений! Того, кто глубже всех океанов, потому что все океаны – лишь вмятины следов от Его шагов – маленькие плошки, хранящие влагу с его плаща! Того, кто выше любых гор, потому что даже самые высокие горы – лишь ступенчатые кочки под бесконечными облаками Его крыльев!
Когда Он прилетел к ней в первый раз, она не узнала Его, и спряталась между домами – в беседке, укутанной от сквозняков и солнца лианами дикого вьющегося винограда.
И Он, перелистывая оставленную Алишей на скамейке у дома книгу с длинной надписью, из которой ему увиделось только слово «Ольга», бережно трогал пальцами жизнь, рядом с которой слышал её запах: квадратные головы домов, их крашеные лица и горбатые макушки; корявые ноги деревьев, вросших в узкую травянистую ленту палисадника; прожилки длинно-плавных рук виноградника, обнимающего выгнутый скелет беседки; зелень раскрывшихся к солнцу шершавых листьев; округлые капсулы виноградного сока, наливающиеся фиолетом в крепко сбитые гроздья…
Но, так и не найдя хозяйку книги, улетел.
Когда Он прилетел к ней второй раз, она опять не узнала Его, и снова спряталась там, где Он не мог растрепать её аккуратно уложенные волосы.
На этот раз его пальцы были настойчивее и длиннее, а запылённые крылья – плотнее и тревожнее. И Он долго искал «Ольгу»: нервно раскручивал в центрифуге своего плаща пыльную бурю; в надежде расслышать звуки её шагов, втягивал ноздрями шум прятавшегося по домам города; – но вновь, не найдя Алишу, улетел один.
После Он ждал много бесконечных лет, прежде чем решился прилететь в третий раз – в день её праздника – соединения десяти восьмёрок рождения.
Огибая земной шар, собирая для «Ольги» пряный букет разнотравий пяти континентов и чистый звук шестого, Он спешил наполниться всеми запахами и красками. Задыхаясь, мчался вперёд, считая мелькавшие снизу метки: столбы, отбивающие цифрограмму дорог; города, отсвечивающие брызгами искусственных солнц; реки, вьющиеся голубыми с проблеском перламутра змейками; пустыни, рассыпающиеся в песочном поклоне миражами; горы, утыкающиеся в Него убелёнными горбатыми гривами; моря и океаны, вздымающие в приветствии водную грудь.
– Через год! – говорил Он своей