Из тайников моей памяти. Павел МилюковЧитать онлайн книгу.
испанца, – с длинными белыми волосами и эспаньолкой. Проведя слушателей через «Promessi Sposi» Манцони, он довел нас до Данте и прочел с нами несколько песен «Divina Commedia». Меня сближал с ним, помимо итальянского, также интерес к музыке. Он был известным альтистом и, узнав о моих упражнениях в квартете, который составился у меня в университетские годы, подарил мне хороший альт Клотца.
Кстати, о моем квартете. С самого начала университетского курса ко мне подошел молодой студент Даль и, зная о моих упражнениях на скрипке, предложил мне играть в квартете с его старшим братом. Это был известный невропатолог, сторонник нансийской школы и гипнотизер, Николай Владимирович Даль. Он играл первую скрипку, вторую изображал я, а младший брат был виолончелистом. Тут я впервые познакомился с квартетной литературой и признал квартет высочайшей формой музыкального искусства. Наш состав несколько изменялся, совершенствуясь в силе. Первая скрипка менялась; на вторую тогда садился Николай Владимирович, меняясь с д-ром Воробьевым; я к тому времени подучился на альте, а партию виолончели играл брат Даля. Партнеры не только спелись, но и сблизились: все были – хорошие люди, и эти музыкальные вечера остались навсегда для меня драгоценным воспоминанием. Много времени спустя доктор Даль от большевиков перебрался в Бейрут, где также не забывал своего искусства, и я имел радость перед его смертью еще раз встретить его в Париже, где мы, конечно, тотчас ввели его в наш парижский квартет.
Но возвращаюсь к итальянской поездке. Для нее назначены были летние месяцы: часть мая, июнь, июль и часть августа. Время было неудобное для путешествия по Италии. Но выбирать было не из чего; тем более что я ехал не для удовольствия, а для работы. Еще не поладив со своим чувством после разрыва с И., я уезжал в Италию с тяжелым настроением. В кармане я увозил с собой свое стихотворение, из которого запомнились первые строфы, свидетельствующие о моей внутренней драме:
Ты не простишь, я знаю, гордая богиня,
И обмануть нельзя ничем твой чистый взор:
Я в нем давно прочел, навеки и отныне,
Свой грозный приговор.
Ты, как всегда, права. «Пусть сердце будет строго,
Чтоб хлева не завесть, где прежде храм стоял»;[6]
И чудно чист твой храм, служительница Бога,
Мой вечный идеал.
Из следующей строфы помню только два стиха:
Я не прошу тебя смиренно о прощеньи,
Я не коснусь тебя нечистою рукой.
Они делают вывод из настроения.
Итак, я оставался «один в пространстве».
6. Путешествие по Италии
Мне было 22 года, когда я впервые выехал за границу. До тех пор я (за исключением поездки в Костромскую губернию) ни разу не покидал Москвы. Естественно, что заграничные впечатления переживались с особенной силой. Путь наш лежал через Варшаву и Вену. Варшава при проезде с вокзала на вокзал показалась мне, при сравнении с Москвой, настоящим
Это перевод изречения из Гейне, которое как-то процитировала мне «у рояли» дочь И. (