Оракул выбирает королеву. Оливия ШтернЧитать онлайн книгу.
сюда привозили не самые плохие. Ну а то, что солнце было видно лишь утром и вечером, к этому как-то постепенно привыкаешь. Тяжело, болезненно, но привыкаешь…
Леона шагала по мостовой. Мимо двухэтажных домов из темного кирпича, притиснутых друг к другу так плотно, что порой между стенами и руки не просунуть. Мимо фонарных столбов и фонарщиков-пиромантов. Тусклое свечение газа в закопченных стеклянных колбах едва-едва освещало улицу. Дело шло к полудню. И в полдень в Люции было особенно темно, потому что солнце находилось в это время как раз над верхним ярусом и дарило свет и тепло тем счастливчикам, кто мог себе позволить жить наверху.
Шла она к знакомому пустырю. Там недавно снесли ветхий дом, новый возводить никто не торопился, и поэтому за плотным забором находился изрядный кусок замусоренной земли, с которой, как ни крути, гораздо удобнее нырять в меморум – и соседи хозяйке не нажалуются и подглядывать будут разве что крысы. Особенно Леону радовало отсутствие зевак и вообще желающих приобщиться к современной некромантии. Не то чтобы в Люции ненавидели некромантов – наверное, сложно найти того, кто бы ненавидел их больше, чем ее бывший муж, – но всегда оставалось нездоровое любопытство и твердое убеждение в том, что некромант – это непременно хмурый мужик, который выкапывает разлагающиеся тела и заставляет их выполнять какие-то немудреные задания.
Разумеется, и такие некроманты были.
Но современная некромантия уже давно не рассматривала телесное в качестве объекта исследований. Последние пятьдесят лет было модным работать с бестелесным, а именно с отпечатками умерших, хранящими воспоминания, собранные при жизни и составляющие сущность человека. Единственным неприятным и опасным занятием для некроманта оставались походы в меморум, но тут уж ничего не поделаешь.
Примерно на полпути к цели своего похода Леона остановилась перед булочной. Пощупала сквозь ткань кармана монеты, а затем вошла. Весело звякнул колокольчик, Леона с наслаждением потянула носом – пахло свежей выпечкой, корицей, лимонной цедрой. На витрине красовались ватрушки, маленькие пирожки и очень большие круглые пироги. Пышные хлеба, длинные багеты, пухлые крендели, присыпанные дроблеными солеными орешками.
Уютно здесь было, гораздо приятнее, чем снаружи. И казалось даже, что газовые фонари здесь светят куда веселее и ярче.
Тем временем из смежной комнаты выплыла румяная девушка, огненно-рыжая, с толстыми косичками, уложенными в бублики по сторонам лица. У нее была бледная кожа, большие, чуть навыкате, голубые глаза и курносый нос пуговкой. Губы улыбались – впрочем, как и всегда. Девушка эта – так уж получилось – была единственной подругой Леоны в этом темном городе.
– А, это ты! – Улыбка Златы стала еще шире, превращаясь из дежурной в настоящую, радостную. – Что будешь? Я только-только кофе сварила.
– Буду! – Леона осторожно оперлась локтями на край витрины, чтобы не задеть румяный