Амур с капральской тростью. Леопольд фон Захер-МазохЧитать онлайн книгу.
почти полностью выгорели, бросали отблески своего неверного света на разгоряченные и раскрасневшиеся от вина или на бледные, перекошенные азартом лица приблизительно двадцати молодых подпоручиков и капитанов, которые кричали, перебивая друг друга, горланили и пели. Сейчас они играли в onze et demi.[6]
Банк держал капитан Павлов. Это был высокий стройный мужчина с симпатичным лицом, большими живыми глазами и с той печатью отваги во всем облике, которая делала его еще привлекательнее. Он сидел среди всеобщего гомона спокойно, даже как-то меланхолично, ибо все больше проигрывал. Время от времени он только нервно закусывал губу или молча царапал шпорой под столом половицу, однако не жаловался и не сыпал проклятиями.
К столу, не привлекая внимания, подошли два новых гостя, по всей видимости, офицеры, поскольку были в шинелях, однако так плотно закутались в них и так низко надвинули на глаза треуголки, что распознать какого они полка было невозможно, как невозможно было толком разглядеть необычно миловидные, почти женственные черты их лиц.
В этот момент один драгун крикнул:
– Иду va banque![7]
Банк был сорван.
Капитан Павлов слегка разгладил свои тонкие черные усы, удачливый офицер кавалерии сгреб к себе деньги – один рубль скатился на пол.
Павлов поднял его, с улыбкой сомнения посмотрел на отчеканенный монете импозантный, обрамленный горностаем бюст царицы и бросил на стол к остальным.
– Возьми ее, эта серебряная дама у меня последняя, – воскликнул он, – мне никогда не везло с женщинами!
Товарищи расхохотались.
– Потому что они знают, что ты их не любишь, – пробормотал более высокий из двух подошедших.
– О, еще как люблю! – возразил Павлов, презрительно кривя губы. – Но я их не уважаю.
– И почему же не уважаешь?
– Почему? Да потому что женщина, по сути, является существом подчиненным, – ответил Павлов, – впрочем, это можно было еще терпеть, пока бабы растили, кормили, пестовали и обшивали своих детей, однако сейчас они председательствуют на ученых собраниях и командуют полками.
Его слова вызвали дикий хохот.
– А ты не допускаешь, что могут быть исключения?
– Исключения? – сухо парировал Павлов. – Мне что-то ни одного не встречалось.
– Ну, а скажем… наша царица!
– О! Это конечно, великая женщина, блестящий ум, – с иронией произнес Павлов, – она так же разбирается в правлении, как марионетка в постановке комедии, вчера пьеса называлась «Орлов», сегодня она называется «Потемкин», и ни один человек не возьмется сказать, как она будет называться завтра!
На сей раз после его слов воцарилась мертвая тишина, и каждый из присутствующих с изумлением посмотрел на другого.
– Ты выпил лишнего, – произнес наконец драгун.
– Тут это ни при чем, – не согласился финский егерь, – он и в трезвом виде говорит то же самое.
– Будь поосторожнее с женщинами, – вдруг произнес чей-то звучный голос за
Одиннадцать с половиной (франц.) – карточная игра.
Ва-банк (франц.) – ставка (на одну карту), равная всему банку; в карточных играх: на все деньги, находящиеся в банке.