Фантастические монстры. Чарльз ГоулдЧитать онлайн книгу.
д-р Грей заметил: «Внешний вид этой ящерицы самый свирепый из всех, что я знаю». У мегалании голова была ужасной и угрожающей из-за рогов, выступающих с его боков и кончика носа, что делало её «такой же неприступной против атак сумчатых львов, как рога буйвола против клыков южноафриканского льва».
Хвост её состоял из ряда кольцеобразных сегментов, вооруженных роговыми шипами, менее совершенными, чем у существующего вида Uromastix princeps из Занзибара, или у вышеупомянутого Молоха. В связи с этим профессор говорит «» то, что роговые оболочки вышеописанных опор или стержней, снабжающих конец хвоста, могли быть применены для нанесения ударов по нападающему; не кажется невероятным, что эта часть организации большого вымершего австралийского дракона может рассматриваться вместе с черепным рогом как части как наступательного, так и оборонительного аппарата.»
Говорят, что гавиал Ганга является исключительно едоком рыбы и считается безопасным для человека. У индийских музеев, однако, есть большие образцы, которые, как говорят, были захвачены после того, как они уничтожили несколько человек; и поэтому мы можем себе представить, что эта структурно растительноядная ящерица (та же Megalania, но с ороговевшей верхней челюстью) иногда меняла свой рацион и оказалась навязчивым соседом в лагерях аборигенов, в которых было много детей, и что это может оказаться, и фактически, было одним из источников, из которых был получен миф о «буньипе» (Bunyip), о котором я буду говорить в дальнейшем.
Глава III. Период античности
Я не предлагаю выделять какое-то большое пространство при перечислении палеонтологических свидетельств древности человека. Работы различных выдающихся авторов, посвятивших себя специальному рассмотрению этого предмета, исчерпывают всё, что можно сказать о нем с нашими нынешними данными, и к ним я должен отослать читателя, который желает критически ознакомиться с его деталями, ограничиваясь несколькими общими утверждениями, основанными на этих трудах.
В первые дни геологической науки, когда наблюдателей было немного, большие группы пластов были распределены по искусственной классификации, которая, хотя и утратила до некоторой степени определенную ценность, которой она тогда обладала, все еще сохраняется для удобных целей. Мастера науки приобрели, так сказать, собственнический интерес в некоторых ее областях, а имена Седжвика, Мерчисона, Джукса, Филлипса, Лайелла и других стали и будут неразрывно связаны с историей этих великих подразделений, материалов земной коры, которые стали нам знакомы под названиями кембрийских, силурских, девонских, каменноугольных и третичных образований.
В те дни, когда наблюдения были ограничены сравнительно небольшой областью, линии, разделяющие большинство этих образований, должны были быть жёсткими и определенными. Предполагалось, что формы жизни, которые характеризовали одну из них, полностью исчезли до инаугурации тех, кто следовал за ними, и разрывы в стратиграфической преемственности,