Ржевская дуга. Детство. Стихи и проза о Великой Отечественной Войне. Геннадий Федорович РусаковЧитать онлайн книгу.
просто чудо, что никто не пострадал, даже не был ранен, а дом оказался разрушенным и не пригодным для жилья. Пришлось перебраться в соседний. Хозяйка соседнего дома, её звали Анна, приняла нас всех, несмотря на то, что в доме уже находилось больше 20 пришлых, а вместе с нами оказалось почти 40 человек.
Дом был большой – восьмистенок, но на всю эту ораву и он оказался тесноватым. Тёте Ане, так мы стали её называть, было лет 45- 47. Потому что её муж не был призван в армию, значит, ему было за 50. С ними жили две дочери: старшей было лет 15—16, младшей – лет 12—13. К тому времени, как в деревню пришли фашисты, они уже получили извещение о гибели сына, он был женат, и его жена с двумя мальчиками, их внуками, жила в другом конце этой же деревни в доме своей матери. Старшему внуку было 7 лет, младшему -5. Об этой семье я написал так подробно потому, что на её судьбе отразились все ужасы войны. Ниже я опишу всё, что случилось с этой семьёй.
Как я написал – все Егорьевские сильно голодали, в том числе и мы. К концу февраля люди стали умирать. Собирали всё, что хоть, чем-то напоминало еду. Даже картофельные очистки стали деликатесом, не говоря уже о трупах животных, убитых при обстрелах, В это время не один раз нас спасал от голодной смерти тот самый чемодан с тканями, маме иногда удавалось обменять что-то из его содержимого на что-нибудь съестное.
Как я уже говорил – в деревнях всегда были трудности с одеждой. Чаще всего и наиболее удачно обмен получался в деревнях, населённых карелами. Их деревни были ограблены оккупантами в меньшей степени, чем деревни, населённые русскими. Я это связываю с тем, что в октябре и ноябре, несколько недель, в нашей местности находились финские подразделения.
Глава 9. 1942 год. Картофельное поле
Выручало иногда и картофельное поле. О нём мама узнала от хозяйки дома, где мы поселились. Мы с мамой попробовали на это поле проникнуть, и нам это удалось! Оказалось, что на этом поле уже добывали мороженую картошку многие из наших – егорьевских. Выкапывать картошку из замёрзшей земли было нечем, да и невозможно, поэтому караулили начинало артобстрелов этого участка территории с позиций, занимаемых нашей армией. На этом поле был участок, шириной метров 500—600 – он не просматривался из того лесного массива, где находились наши войска. Поэтому обстрелы этого участка случались часто, очевидно для профилактики, и практически ежесуточно.
Этим мы и пользовались, в свежих воронках удавалось набрать ведро, а то и два довольно быстро. Правда, не всегда удавалось уйти с этого поля, не попав под очередной обстрел, а он начинался немедленно, если из лесного массива замечали на этом участке поля какое-либо движение.
Были, конечно, и потери. Их не могло не быть. Но есть иногда хотелось не меньше, чем жить.
Само русло реки прикрывали два дзота фашистов, расположенных на обоих берегах, примерно в 300 метрах от места, где проволочные заграждения пересекали русло реки. Именно