Любовь и другие обстоятельства. Наталья МасальскаяЧитать онлайн книгу.
длинные каштановые волосы, пустив по его рукам и плечам волну колючих мурашек. Губы его задрожали, он в бессилии прикрыл глаза и, приподнимая веки, из них потекли горячие слезы.
– Белла…
Стук в дверь разрушил его уединение. Он сморгнул слезу. На пороге в потоке яркого света появились две фигуры. Первую он узнал сразу – это его экономка, миссис Донован. Другая была ему не знакома.
– Девушка на должность помощницы, мистер Морро.
– Добрый день. Я – Мэй…
– Очень приятно, Мэй. Когда вы можете приступить?
Решено, начинаю жить завтра!
Яркий солнечный луч заглядывал в зазор между штор и, словно сцену в театре, освещал оранжевый детский манеж. В свете то и дело появлялась женская фигура и, снова исчезала в тени, заставляя мелкие частички пыли завиваться маленькими золотыми вихрями. В воздухе искрилось напряжение, готовое вот-вот взорваться скандалом.
– Слушай, нам обязательно идти? Чувствую себя подопытным кроликом, – женщина наконец остановилась, прижимая к груди кучу игрушек, что насобирала во время своей молчаливой прелюдии.
– Подумаешь, мадемуазель нашлась, – проворчал из-за газеты муж, – Не ты ли мне все мозги проела своими разговорами об укреплении отношений? Заметь, у меня все в порядке, за исключением жены-истерички.
– Ах, жены-истерички? – задохнулась женщина. – Конечно, тебя же сроду дома нет. То совещания, то командировки, то еще какая напасть… – она сделала несколько шагов к дивану и демонстративно бросила игрушки мужу на колени. Он наконец убрал свою газету и предостерегающе уставился на подпирающую бока жену.
– Слушай, не заводись. Меня уже достали твои разборки. Выскажешь свои претензии в кабинете психолога. Я не собираюсь слушать все это еще раз.
Женщина фыркнула и, резко развернувшись, вышла из комнаты. Проводив жену взглядом, мужчина вытянул ноги и снова погрузился в чтение.
***
На кухне ее ждал обеспокоенный взгляд матери.
– Мариш, ну что у вас опять случилось? – она развернулась к дочери, вытирая только что помытую чашку чистым кухонным полотенцем.
Марину раздражала привычка матери перетирать посуду. Стоило ей убрать в шкаф мокрую тарелку, как мама делала недовольное лицо и начинала молча ее вытирать. И это молчание раздражало Марину больше, чем раздражало бы ее замечание.
– Ой, мам, хоть ты не начинай.
В последнее время она ловила себя на мысли, что ей хорошо, по-настоящему хорошо только с Кирюшкой. Он любит ее любую: в воняющем скисшим молоком халате, нечесаную и уставшую. Определенно, не понимающую, почему вместе с декретным отпуском не дают отпуск и от домашних обязанностей. Почему больше всего она боится, что станет неинтересной мужу – при этом, стоит ему недвусмысленно прижаться к ней в постели, она вдруг чувствует страшную усталость и раздражение. А еще мама. Кто, как не она, должна ее сейчас понимать? Но нет. И она туда же, со своими нравоучениями. Марине хотелось зажать уши руками и что