Фея. Сергей ОвчинниковЧитать онлайн книгу.
рождения. По этому случаю Зоя даже написала стихотворение. Мы все присоединяемся к поздравлению и с удовольствием зачитываем его в нашем эфире. Итак. Стихотворение другу. «Тебе поем мы славу, Леня! Надежный спутник юных лет. Шагаешь ты в одной колонне с нами, участник радостных побед. Всегда зовешь на подвиг дерзкий! Ты наша гордость! Мужество и честь!..»
«Что-то до хрена пионеров за один сон», – всплыло в мозгу. И вдруг он понял, что это не сон. Звуки были реальны, раздавались в помещении, где он находился, и производил их какой-то древний дребезжащий источник.
– «…Мы скажем Родине и партии спасибо! За то, что ты в стране Советской есть! Ты светишь нам зарею кумачовой! Наступит час, мы выпьем по одной. Трудись, наш Леня! Будь здоров и весел! Во славу нашей партии родной!» Еще раз поздравляем Леонида и по просьбе его друзей мы поставим песню «Родина слышит, Родина знает», чтобы все узнали о том, что у Лени сегодня день рождения.
Широко раскрытыми глазами Павел, не мигая, смотрел в красный ворс висящего перед носом ковра. Голос кастрата Фаринелли пронзительно пел старую песню со словами «Родина», «Кремль».
Он зажмурился, пытаясь вспомнить последние моменты вчерашнего дня. Леха с вонючей сосиской… Доширак… Свое отражение в зеркале, очко унитаза вблизи… Дальше провал.
– Ну вставай уже, Паш! Некогда мне с тобой валандаться, на работу надо.
«Такой знакомый голос…» Женщин в его доме не было давно, а уж «Паша, вставай»… Он скосил глаза. Застеленная белым постельным кровать. Не диван. Провел по ковру рукой – настоящий. Одернул, приблизил к глазам, судорожно сглотнул…
Маленькие тонкие пальчики, давно не стриженные ногти с черными полосками. «Что за…» Рывком сел, откинул тонкое с треугольником посередине одеяльце, уставился на свои ноги. Точнее, на две тонкие короткие спички со сбитыми, в зеленке острыми коленками и такими же грязными ногтями на маленьких в мозолях и царапинах пальцах. Пошевелил ими, поднес к лицу обе ладони, покрутил, вытянул руки вперед, медленно опустил голову на подушку, натянул одеяло… «Ебнулся». Перед плотно закрытыми глазами рядами до горизонта стояли бараны. Их главный, самый большой и почему-то черный, улыбнулся и сказал: «Считай».
– Вставай, хватит валяться! Каждый раз одно и то же, вечером футбол до ночи, утром встать не может. Сегодня никаких гулянок. Домашку и спать.
Павел, сдвинув одеяло, медленно повернул голову. Какая-то худенькая девочка со смешными бигудями на голове, в цветастом, перетянутом пояском халатике, стоя к нему спиной, быстро елозила огромным утюгом по конструкции, напоминающей гладильную доску. Набрав в рот воду из граненого стакана, она шумно брызнула, еще раз провела утюгом, из-под которого зашипело и чем-то до боли знакомым запахло. Девушка на долю секунды повернулась, вешая красный, блестящий, как клеенка, пионерский галстук на спинку стула поверх голубой детской рубашки, глянула на него.
– Ну слава богу! Все. Бегом зубы чистить.
Мама…
Выдернув из болтающейся в стене розетки вилку,