Сад вечерних туманов. Тан Тван ЭнгЧитать онлайн книгу.
надеясь, что никто не заметил провалов моего внимания: не пристало принимать отсутствующий вид на церемонии собственных проводов в отставку! Я обратилась к собравшимся с кратким выступлением без затей, после чего Абдуллах объявил церемонию закрытой. Я пригласила нескольких доброжелательных членов Судебного совета, своих коллег и старших партнеров по крупным городским юридическим фирмам на небольшой фуршет у себя в кабинете. Какой-то репортер задал мне несколько вопросов и сделал снимки. После ухода гостей Азиза обошла помещение, собирая чашки и бумажные тарелки с остатками съестного.
– Возьми себе эти карри с приправами, – сказала я, – и ту коробку с пирожными. Не пропадать же добру.
– Я знаю, лах. Вы всегда мне это говорите. – Она убрала и упаковала съестное, потом спросила: – Вам еще что-нибудь нужно?
– Можешь отправляться домой. Я закрою, – именно это я обычно говорила ей в конце каждого судебного слушания. – И – спасибо, Азиза. За все.
Она стряхнула складки на моей черной мантии, повесила ее на вешалку и, обернувшись, взглянула на меня:
– Нелегко было работать с вами, пуан все эти годы, но я за себя рада. – Слезы блеснули в ее глазах. – Юристы… им трудно от вас приходилось, но они всегда вас уважали. Вы их выслушивали.
– Это долг судьи, Азиза. Слушать. Так много судей, похоже, забыли об этом.
– А-а, но ведь только что вы не слушали, когда туан[13] Мансур все говорил и говорил. Я смотрела на вас.
– Он говорил о моей жизни, Азиза, – улыбнулась я ей. – Вряд ли в его речи было что-то, о чем я уже не знала, ты так не считаешь?
– Это оранг-джепун[14] вам сделали? – Она указала на мои руки. – Мааф[15], – извинилась Азиза, – только… я всегда боялась у вас спросить. Знаете, никогда не видела вас без перчаток.
Я медленно повернула левую кисть, словно поворачивала невидимую ручку двери.
– Одно хорошо с наступлением старости, – сказала я, глядя на ту часть перчатки, где были отрезаны и зашиты два из ее пальчиков. – Люди, если не слишком присматриваются, наверное, считают меня просто тщеславной старушенцией, прячущей свой артрит.
Обе мы застыли в нерешительности, не зная, как завершить наше расставание. Азиза пришла в себя первой, ухватила меня за правую руку и – не успела я опомниться – притянула в объятья, облепившись вокруг меня, как тесто вокруг палочки. Потом отпустила меня, подхватила свою сумку и ушла.
Я обвела взглядом кабинет. Книжные полки пусты. Мои вещи упакованы и увезены ко мне домой в Букит-Тунку[16]: ненужные обломки вновь поглотило море во время прилива. Коробки с протоколами заседаний малайских судов и общеанглийскими отчетами сложены в углу – они предназначались в дар Судебной библиотеке. Осталась заполненной только одна полка – с изданными протоколами Верховного суда, на корешках которых золотом был вытеснен год, когда рассматривались дела. Азиза обещала прийти завтра и забрать их.
Я
Туан – уважительное обращение к почитаемому человеку, «господин» (
Оранг-джепун – японские звери (
Мааф – простите (
Букит-Тунку – элитный жилой район малайзийской столицы Куала-Лумпур.