Аномалия. Эрве Ле ТелльеЧитать онлайн книгу.
режимов автоматики. “Боинг” подхватывают и крутят вихревые потоки облака, и в тот же миг в кабине пилота загорается свет, потому что вокруг ночь, темно хоть глаз выколи, и стоит ужасный грохот: сотни увесистых градин обстреливают самолет, испещряя впадинами пуленепробиваемые стекла. Кажется, что этим нескольким мгновениям нет конца, но, несмотря на шквалы смерча, “боинг” влетает в восходящий поток и немного восстанавливает подъемную силу; на этот раз у всех возникает ужасное чувство, что их расплющило на самом дне ямы.
Маркл, пристегнутый к креслу, выжимает максимум из обоих двигателей “Дженерал электрик”, потому что самолет оказался в зоне конвергенции, вот засада, ладно бы еще на Рио – Мадрид, у экватора, но что эта хрень делает посреди Северной Атлантики? Блядь, бред какой-то, у нас самые мощные движки, крылья редкой гибкости, еще не хватало расколоться пополам, словно кукурузник, ну уж нет. На симуляторе нам это сходило с рук десятки раз, даже при отказе двигателей, разгерметизации, даже если сдыхала вся авионика и приборы, черт, мы же не грохнемся взаправду. Маркл не думает ни о детях, ни о жене, пока еще не думает, возможно, пилоты погибают, не успев мысленно прокрутить свою жизнь, и Маркл вообще не думает о пассажирах, в данный момент он просто пытается спасти большой, тяжелый, неуклюжий “боинг”, повторяя заученные, бесконечно отрепетированные жесты, он доверяет своим рефлексам и двадцатилетнему опыту. Но что и говорить, дело плохо.
Смертельно бледные Маркл и Фавро, которых трясет и подбрасывает, сосредоточились на приборах, они борются с бурей, как позже выяснится, с самой страшной, самой внезапной за последние десять лет, указатель оборотов левого двигателя показывает потерю мощности в 15 %, но электромагнитное грозовое поле нарушило работу бортовой авионики. Наконец захваченный вихрем самолет начинает сопротивляться, держится более или менее горизонтально и в итоге стабилизируется, притом что град не ослабевает, но хоть лобовое стекло и покрыто выбоинами с внешней стороны, на его втором, внутреннем, слое нет никаких опасных микротрещин.
Как только толчки немного ослабевают, Маркл обращается к пассажирам. В салоне стоит оглушительный шум, но он пытается не сорваться на крик.
– Sorry, folks, за болтанку. Нам придется продолжать свой полет в Нью-Йорк сквозь грозовое облако и, следовательно, трястись еще, по крайней мере…
Внезапно кабину пилота заливает ослепительное солнце, “боинг” резко ускоряется, и все моментально стихает, атмосферные невзгоды явно остались позади.
Маркл проверяет приборы и не верит своим глазам. Самолет летит отлично, двигатели работают нормально, но приборы явно сошли с ума. Несмотря на головокружительное падение в течение минимум пяти минут, высота вновь стабильно поддерживается на 39 000 футов, метеорадар отказывается сигнализировать хоть малейшую турбулентность, их курс – два-шесть-ноль.
Он снова берет микрофон:
– Ну что, как вы могли убедиться вместе со мной, мы только что вышли из облака без