Чудище Хоклайнов. Ричард БротиганЧитать онлайн книгу.
голуби, а у родника, где несколько лет назад умер старик, попадались куропатки. Ли Меллон взял с собой последние пять патронов 22-го калибра. Я принялся убеждать его, что хватит трех. Дискуссия на эту тему оказалась короткой.
– Оставь две штуки, – сказал я.
– Я хочу жрать, – сказал он.
– Войдешь в раж и все расстреляешь, – сказал я.
– Я буду есть сегодня куропатку, – сказал Ли Меллон, – голубя, большого зайца, маленького оленя или свиную отбивную. Я хочу жрать.
Патроны для 30:30 кончились две недели назад, и с тех пор каждый вечер к нам с гор спускались олени. Иногда их было двадцать или тридцать штук: жирных и наглых, но для винчестера у нас не осталось ни одного патрона.
Ли Меллону так и не удалось приблизиться настолько, чтобы 22-й калибр хоть как-то им повредил. Однажды он попал оленихе в задницу, но та прыгнула в кусты сирени и убежала.
Так или иначе, я пытался уговорить его оставить два 22-х патрона на черный день.
– Вдруг олень забредет завтра прямо в огород, – сказал я. Ли Меллона это не трогало. С таким же успехом я мог говорить о поэзии Сафо [18].
Он двинулся к плато. Вверх вела узкая грунтовая дорожка. Ли Меллон поднимался по ней, становясь все меньше и меньше, и вместе с ним пять наших 22-х патронов тоже становились все меньше и меньше. Теперь они виделись мне размером с недокормленных амеб. Дорожка свернула в секвойевую рощу, Ли Меллон исчез, забрав с собой все патроны, которые были у нас на этом свете.
Не найдя себе лучшего занятия, да и вообще не найдя занятия, я сел на камень у обочины трассы и стал ждать Ли Меллона. У меня была книга – что-то про душу. Книга утверждала, что если я еще не умер, если я читаю эту книгу, и в пальцах у меня достаточно жизни, чтобы переворачивать страницы, то все будет хорошо. Я решил, что это фантастический роман.
Мимо проехали две машины. В одной сидели молодые ребята. Девчонка была симпатичная. Я представил, как они уезжают из Монтерея на целый день, а перед этим долго завтракают на автовокзале «грейхаундов». Смысла в этом было немного.
Зачем им понадобилось завтракать именно на автовокзале «грейхаундов»? Чем больше я об этом думал, тем меньше это казалось мне правдоподобным. В Монтерее куча других забегаловок. В некоторых даже лучше кормят. То что однажды утром я завтракал в Монтерее на автовокзале «грейхаундов», еще не значит, что все на свете должны есть именно там.
Вторая машина оказалась «Роллс-Ройсом» с шофером и пожилой женщиной на заднем сиденье. Женщину насквозь пропитали меха и бриллианты, словно случайный весенний дождь вместо воды вылил на нее все это богатство. Так ей повезло.
Она слегка удивилась, увидав, как я, словно суслик, сижу на камне. Потом что-то сказала шоферу, и стекло его дверцы плавно и без усилий поползло вниз.
– Сколько отсюда до Лос-Анджелеса? – спросил шофер. У него был превосходный голос.
Затем стекло ее дверцы плавно и без усилий поползло вниз, словно шея прозрачного лебедя.
– Мы опаздываем на несколько часов, –
Греческая лирическая поэтесса VII в. до н. э.