Утоли моя печали. Сергей АлексеевЧитать онлайн книгу.
души осела горечь, как у всякого гордого человека, болеющего о собственной полноценности. И поселилась некая тихая ненависть к Широколобым.
Потом он ненароком забрел на центральный пульт и как бы между прочим спросил, что же там находится, в этой Нулевой, на что оперативный дежурный лишь ухмыльнулся:
– Да что там… Скотный двор.
– Как это понимать? – Карогод снова обиделся.
– А так, в прямом смысле, – рассмеялся дежурный. – Коровы там, свиньи, овцы и даже куры есть. Это на случай, если придется посидеть тут неопределенное время…
Гелий вспомнил, что из двери вспомогательной зоны действительно пахнуло чем-то теплым и знакомым, как от казачьего куреня в родной донской станице.
Успокоившись, начальник Центра отказал спецслужбам в резкой форме, и они сразу же отстали, и только МИД никак не проявил себя после пропажи ясновидца, помалкивал, а там-то его услугами попользовались: никакая политическая разведка не дала бы столько ценной информации о предстоящих переговорах, например в Рейкьявике. Правда, Первое Лицо, получив данные о замыслах партнера, все сделало наоборот, выступив с собственными инициативами, да это уже было дело десятое.
Старик генерал был трижды прав – не отдадут Слухача! Не затем воровали, чтобы отдавать, и пожаловаться некому, хотя начальства хватает, – неизвестно, на кого нарвешься.
Пришлось последовать совету старика, чтобы выполнить задание Генсека, – идти по психушкам и искать новый объект, положившись на волю Божью. Гелий не оставил все-таки надежды отыскать и Слухача, для чего подключил аналитиков, программистов, психофизиков – в общем, всех Широколобых, и параллельно отправил своих послов в печальные заведения. К тому времени Генсек переименовался в президенты, что когда-то предсказывал Слухач, называя даже день и час принятия присяги, а также количество дней, отпущенных ему на царство.
Президент и помог отыскать нового слухача, причем не в психушке, а на московской улице, где глава государства встречался с горожанами.
3
В течение недели медик Центра приводил юродивого в чувство, вернее, в его нормальное состояние, залечивая разбитое лицо и особенно язык, который оказался наполовину откушенным, так что пришлось накладывать швы. По этой причине юродивый не мог говорить, а только едва слышно шептал, глотая сочащуюся кровь:
– Радуйтесь, люди… Матка летит…
Кроме жесткой работы президентской охраны, с объектом кто-то успел поработать и в другом плане – то есть определить «профессиональные» возможности Прозорова. Кто-то уже знал о его способностях предсказателя и волевым решением остановил свой выбор на нем, не посоветовавшись с новым начальником Центра. Гелия это задело, однако он не стал сопротивляться приказу свыше, а лишь запросил документальное обоснование такого решения. К тому времени общество переживало первый приступ демократии и на улицы были выпущены из психушек все инакомыслящие, колдуны, провидцы, экстрасенсы – словом, все,