Суд Рейнмена. Анастасия Александровна КалькоЧитать онлайн книгу.
эмоций!
– Ага, – подтвердила Иветта, – вчера мы с ним перекуривали, так он говорит: достала меня Пету-хова, так что учтите, Иветта Станиславовна, если ее до суда с камнем на шее в сточной яме найдут, про-верьте и мое алиби! У нас дома Ирка и Севка тоже кипятились, когда узнали эту историю, стали кричать: какой адвокат для такой училки, ее упечь на всю жизнь, и все. Папа с Лешим еле их угомонили. Хорошо еще, что мой сын сейчас в Лондоне, а то тоже бы кипятился…
Внезапно громко лязгнули и загремели пыльные буфера, заворочались громадные колеса поезда, и состав стронулся с места и, набирая скорость, взял курс на Белокаменск.
– По машинам, пока все не ломанулись! – Павел вскочил в свой «кирпич» и повернул ключ в замке зажигания. Как только поднялся шлагбаум, огромный джип Павла и следом за ним – белая «Волга» Ан-тона и Иветты ловко проскочили вперед, оказавшись во главе двухсотметровой колонны у переезда.
Глава 5.
Жертвы «человека дождя»
В понедельник Синдия Соболевская приехала к прокуратуре без десяти девять утра. Остановив свой серебристый «БМВ 745» на служебной стоянке, она достала из сумки зонтик: с неба уже срывались пер-вые крупные капли дождя, а небо было черным, как вакса – верный признак затяжного ливня.
Выйдя, Синдия полюбовалась трехэтажным зданием прокуратуры пастельно-зеленого цвета, с зер-кальными окнами, и направилась к крыльцу, когда навстречу ей вышел Михаил Олегович в плаще-дождевике поверх темно-синего костюма с белой рубашкой и черным галстуком. Черные кожаные туфли так блестели, что на мокром грязном асфальте смотрелись как-то неестественно. Волков поднял голову, посмотрел на небо и набросил капюшон, защищая свой безукоризненный пробор от дробно стучащего дождя. Затягивая под подбородком завязки капюшона и другой рукой удерживая кейс, прокурор заметил Синдию и кивнул ей:
– Доброе утро, Синдия Аркадьевна.
– Доброе утро, Михаил Олегович. Вы на судебное слушание?
– Да, в десять часов заключительное слушание. Отвратительная история: учительница довела учени-цу до суицида. Страшный человек, самодурка! Сорок пять лет она работала, и все это время ела учеников поедом, а своим любимчикам пятерки выводила не за знания, а за красивые глазки и умение подлизаться. А остальных смешивала с грязью! Все, сегодня я буду добиваться для нее обвинительной статьи с взяти-ем под стражу, и, если ее из зала суда под конвоем не уведут, значит, из меня юрист хуже, чем из неё пе-дагог! – во время этой яростной тирады лицо Михаила Олеговича почти не менялось, только подбородок слегка напрягся, и углубились носогубные складки. Чтобы подчеркнуть резонность своих последних слов, прокурор топнул ногой и угодил в свежую лужу. Брызги мутной воды залили дождевик прокурора, его левую брючину и ботинок.
– Тьфу, – поморщился Михаил. – Теперь придется три часа как минимум сидеть в мокром ботин-ке. И что за весна в этом году! Лужи не высыхают, скоро в них лягушки заведутся! Ладно,