Свой Кобзон. Евгений ДодолевЧитать онлайн книгу.
остановили три автоматчика: «Стой, кто?!» «Я – Кобзон».
Его отвели к Руслану Эльмурзаеву, называвшему себя Абубакаром. Террорист сидел с автоматом и в маске. Кобзон заявил: «Я думал, здесь чеченцы». Абубакар ответил: «Чеченцы». «Чеченцы встают, когда вошел известный всей вашей стране человек, старше вас в два раза, а вы сидите, – значит не чеченцы!» – сказал Кобзон. Абубакар вскочил: «А ты что, нас воспитывать пришел?»
Кобзон уговорил террориста снять маску и внезапно осознал, что захватчики театра на Дубровке – совсем молодые люди. «Вам еще жить и жить», – посетовал он. «Мы сюда умереть пришли, а не жить. И мы умереть хотим больше, чем вы – жить. Если нам не веришь… позовите Зулю», – ответил Абубакар. В комнату вошла маленькая девочка в камуфляже и маске. «Зуля, покажи, какая ты богатая». Девочка открыла ладонь и показала детонатор.
Кобзон попытался убедить террориста, что никто не собирается выполнять их условия и выводить войска из Чечни, однако, увидев решимость захватчика, попросил отпустить хотя бы детей.
Террористы «подарили» Кобзону трех перепуганных девочек. Одна девочка уткнулась артисту в коленку и сказала, что в зале осталась ее мама. «Абубакар, зачем тебе мать без детей или дети без мамки? Либо забери детей, либо отдай им мать», – сказал Кобзон. Певцу привели женщину по имени Любовь Корнилова, мать двух девочек, которая, по его словам, первым делом бросилась не к детям, а на террориста – просила отпустить беременную женщину, сидевшую с ней в зале».
Певец вышел из театра вместе с журналистом, Корниловой и тремя детьми, пробыв с террористами полчаса. Позже он станет крестным еще одной дочери Корниловой.
– А это правда, потому что Кобзон свой среди всех.
– Нет, это неправда. Я никогда не был своим среди всех.
– Ну, скажем так, вы всегда были авторитетной фигурой.
– Нет! Потому что никогда не врал. И никого никогда не боялся.
– Да, но это было. Смотрите. Мы упоминали Пугачеву. Она была в шоу бизнесе. И она осталась в шоу бизнесе. Вы были в политике, в бизнесе. И остались. Во всех сферах. Вы человек авторитетный, в общем-то, во всех отраслях.
– Вы знаете, я не люблю сегодня журналистику.
– А когда вы любили?
– Нет, я вам сейчас объясню.
У меня очень много друзей журналистов.
– Например, ну, назовите хотя бы одного.
– Ну, пожалуйста. Тимур Гайдар, царство небесное. Генрих Боровик, ну, царство небесное Артему Боровику. Дальше. Леонид Миронов. Леонид Золотаревский. У меня очень много друзей журналистов. И я с удовольствием с ними общаюсь. С ними интересно.
Есть те, которые стали журналистами по долгу совести и чести. Вот эти журналисты, особенно фронтовые журналисты, они всегда вызывали у меня глубочайшее уважение, а те, которые по площадям, там, по, не знаю, по проспекту Сахарова или, там, по другим площадям ходят. Нет, не эти