Кастелау. Шарль ЛевинскиЧитать онлайн книгу.
поставить. Альпы – это ведь так упоительно далеко от Берлина. В Альпах с неба не сыплются бомбы. Кто в Альпах на киносъемках – тот в безопасности. Неужто Кляйнпетер смываться надумал? И он наверняка не один такой…
На студии, рассказывает Тити, о работе всерьез уже никто не думает. Кроме зануды Маар, которая из-за этого то и дело на всех жалуется. Вальтер Арнольд, который так кичится своей «школой актера государственных театров», впервые явился на съемки, не выучив текст. Августин Шрамм, записной клоун, вообще шутить перестал, а Сервациус хворает. Кашляет беспрерывно, иной раз даже после команды «Мотор!», вот только кашель, уверяет Тити, какой-то неестественный, натужный. В детстве, когда в школу очень не хотелось, она точно так же кашляла. Тогда она даже рвоту у себя вызвать могла. Видно, девчонкой она тот еще фрукт была.
Режиссер, мечтающий прогулять киносъемки… А что, тоже заманчивый сюжет [26].
Вернер Вагенкнехт. Сервациус на приеме у доброго доктора [27]
С доктором Клинком сложностей быть не должно, думал Сервациус. С ним никогда сложностей не бывает. Он не из тех врачей, к которым идут, когда тебе действительно нездоровится, зато если надо что-то решить в практической плоскости, лучшего лекаря не сыскать. Он и рецепт тебе выпишет, какой хочешь, и справку, какую надо. «Я стольким больным здоровье выправляю, – скаламбурил он однажды, – что не грех иной раз и здоровяку больничный выправить». Чтобы замять скандал, ему случалось переквалифицировать последствия падения с декораций в дымину пьяной кинозвезды в удручающие симптомы диковинной болезни с мудреным латинским названием, да и с беременностью «по залету» к нему всегда можно было обратиться. Анонимность гарантирована.
И недорого. Деньги он зарабатывал в своей частной практике, дела в которой, судя по всему, шли очень даже неплохо. А в мире кино его нечто совсем иное привлекало. Знаменитости – вот где была его слабость. Фото с Сарой Леандер или с Хайнцем Рюманом, который на приеме по случаю премьеры дружески обнимет его за плечи, – вот чем на самом деле он жил. Как-то раз, желая сделать ему приятное, они подослали к нему смазливенькую девицу из подтанцовки с заданием ублажить доктора по полной программе, так его это нисколько не заинтересовало. Женат всерьез и надолго, как выяснилось. Хотя жену его никто в глаза не видал.
Встречу назначили у него в клинике. По окончании приема, разумеется. Даром, что ли, они наградили его почетным титулом доверенного врача, ради этого господин доктор может иной раз потрудиться и сверхурочно.
На лестнице пахло угольной гарью и бедностью, здесь, у самой Курфюрстендамм, в фешенебельном районе, такого не ждешь. Но сейчас не угадаешь где что. Запах усилился, едва Сервациус распахнул дверь, на которой красовалась табличка с фамилией доктора. Здесь, среди голых стен с одиноким письменным столом регистраторши посредине, вообще не продохнуть. Он заглянул в комнату ожидания, потом в кабинет – никого. В конце концов – надо было сразу своего носа послушаться – он разыскал доктора в крохотной комнатенке лаборатории. Доктор колдовал над газовой