Любовь бессмертная. Вера АрдЧитать онлайн книгу.
(старая, которую Костя очень любил, вышла на пенсию за год до этого) заставила его в десятом классе писать целую научную работу по «Любви бессмертной». Хотела похвастаться, что у нее в учениках потомок того самого Михаила Константиновского.
Костя многое уже понимал. Кому нужны были его мысли или идеи? Все жаждали слышать лишь потомка, чтобы он растолковал то, что хотел сказать гениальный прапрадед. Костя не стал никого расспрашивать: ни мать, помешанную на своем великом предке, ни деда во Франции (звонить ему было бы накладно). Нет, он просто все придумал. Сочинил жаркие подробности, которые якобы передавались из уст в уста в его семье. Будто на самом деле его прапрадед был любовником Оленьки, когда она была замужем, просто в книге деликатно умолчал об этом.
Накануне городских чтений учительница зачем-то созвонилась с его матерью и упомянула об этом эпизоде. Элен была в бешенстве. Она кричала на сына весь вечер, пытаясь выяснить, зачем он оболгал прадеда. Костя сидел и тихо все выслушивал. На чтения его не пустили. И кому от этого стало хорошо? Учительница тоже не простила позора. Влепила ему четверку по русскому языку (у него оценка была на грани между «хорошо» и «отлично»), по литературе не посмела – Костя лучше всех в классе писал сочинения и рассуждал о классиках, причем иногда весьма провокационно, ведь он достаточно рано усвоил простую истину: хочешь привлечь внимание, устрой скандал.
Усталость давала о себе знать, Костя почувствовал, что неплохо бы пойти спать. Он хотел положить лист обратно, но вдруг на следующей по порядку странице заметил нечто странное. Пригляделся повнимательнее: нет, не показалось. Бумага и чернила на следующем листе тоже были очень старыми, но отличались от предыдущих. Почерк, хоть и похож, стал чуть мельче, и наклон изменился. В институтские годы Костя увлекался графологией, даже дополнительные курсы прошел. И, судя по всему, эти страницы были написаны позже. Странно, что никто не замечал этого раньше. А должен был? Рукопись всегда лежала в этой коробке. Ее и доставали лишь иногда, чтобы проверить сохранность. Костя, да и никто, наверное, со времен прапрабабки никогда не читал ее от начала до конца.
Костя аккуратно перебрал страницу за страницей. Конец главы был на месте, там же, где начиналась следующая. Но вот текст на предпоследнем листе был написан более крупным почерком. Строк на странице стало меньше, будто автор пытался закончить ровно там же, где был прошлый вариант, но слов не хватало, поэтому он выводил размашистые буквы. Последние строки главы и начало следующей были написаны старым почерком, и бумага вновь стала желтее. Все как в первых главах. «Странно, – подумал Костя. – Никогда не слышал, что рукопись переписывали».
Звук открывающейся двери прервал его размышления. Костя обернулся: Софи стояла на входе в кабинет в коротком шелковом халате, тонкой тканью плотно облегающем изгибы ее сочного тела.
– Неужели решил почитать на ночь? – кокетливо произнесла она, подходя к кузену. – Может, оставишь это старье?
Софи