Смертельный дубль. Евгений НовицкийЧитать онлайн книгу.
нет, такое у меня в голове не укладывается… А проникнуть – да, при желании мог и посторонний… Ну а куда у нас посторонний не может проникнуть? Тем более здесь ежедневно столько народу… Я бы даже сказал, что не сомневаюсь, что это сделал именно посторонний! – уверенно заключил Сизов. Майор молчал, и директор решил развить свою мысль: – Здесь ведь у нас огромный простор… Вся территория – тридцать пять гектаров… Масса возможностей спрятаться, затаиться… На «Мосфильме», как говорят, есть места, куда не ступала нога человека…
– Да, об этом мне уже доложили, – хмыкнул Жаверов. – Стало быть, установить здесь у вас жесткую пропускную систему затруднительно?
– Весьма затруднительно, – подтвердил Сизов. – К тому же, если кто-то захочет остаться совершенно незамеченным, он навряд ли пойдет через главный вход… Так что эта мера была бы даже и напрасной… Но, товарищ майор, – вдруг осекся директор, – ведь убийство уже произошло… И убийцы, конечно, очень давно тут нет. И едва ли он вновь сюда пожалует…
– Как знать, как знать, – отозвался Жаверов.
– Или вы полагаете, что такое может повториться? – Сизову стало не по себе от этой мысли.
– Ничего не могу сказать, пока мы хотя бы не узнаем, за что убили режиссера, – сказал майор, вставая. – Ну что ж, Николай Трофимович, не стану вас больше отвлекать. Будем держать вас в курсе, могу заверить, что это дело не останется нераскрытым. Правда, следствие может затянуться, но… В общем, всего доброго!
– Спасибо, – отвечал директор. – Будем очень благодарны, когда вы распутаете весь этот ужас.
20
Следствие с самого начало зашло в тупик. Опросы родственников, коллег, знакомых Баклажанова решительно ничего не дали. Все характеризовали Льва Александровича как тишайшего, порядочного человека, всецело поглощенного своей работой. Каждый, кто близко знал режиссера, выражал тревожное недоумение по поводу того, что именно Баклажанова постигла столь страшная участь. Ни у кого это не укладывалось в голове.
Призрак же со времени убийства больше не появлялся. Теперь уже все женщины, работающие на студии, боялись его как огня – отныне ни одна из них ни на минуту не желала оставаться на территории «Мосфильма» в одиночестве. Даже в туалет дамы стали ходить парами.
Безусловно, жестокое убийство режиссера шокировало всех, кто имел – хотя бы в отдаленном прошлом – малейшее отношение к «Мосфильму» и вообще к советскому кинематографу. Первую неделю после случившегося мосфильмовские постоянные или приглашенные работники ходили как в воду опущенные. Во многих съемочных группах режиссеры даже установили запрет на разговоры о произошедшем, но это не помогало. Люди – особенно актеры – могли притворяться, что недавнее преступление их не гнетет и не интересует, но все равно в душе всякий думал о нем почти непрестанно.
Однако на вторую неделю кровавое происшествие стало понемногу забываться, тем более что призрак перестал являться.
Нашлись даже циничные шутники, которые передавали из уст в уста брошенную кем-то кощунственную