Три дня до Нового года. Наталья Вениаминовна ЛосеваЧитать онлайн книгу.
пальцем.
От внезапных вспышек света, постоянного мельтешения перед глазами больных и врачей Надежде сделалось дурно. Тошнило, как иногда случалось в жарко натопленной бане: кожа в районе катетера горела огнем. Каждый раз, когда в их палату приходили врач или медсестра, Надежда хотела пожаловаться на разыгравшуюся боль, но в итоге только сжимала зубы, не желая отвлекать их от других пациентов, кому наверняка еще хуже.
Время брало свое, и Надежда в какой-то момент уснула. Пробудилась она от громкого шума за дверью. В палате было темно. Клавка уже храпела на всю палату, а Ванесса Розальевна все еще крутилась, вероятно, подтыкая под себя одеяло. Прокуренный срывавшийся бас в коридоре не стихал, не давая спать. Надежда погрузилась в свои мысли без раздражения, но с тем упоением, которое было присуще ей лишь в детстве.
Как любила она засыпать дома рано, когда соседи еще на ногах, все в движении и она подглядывает, как через щелку, за этим дыханием жизни, становится его соучастником, его составляющей, пытается разгадать некую тайну. Какое это счастье – побыть наедине с собой, со своими мыслями, глядя в бесконечно далекий потолок, разглядывая, как тени веток сметают со стен пыль вчерашнего дня! В такие часы хорошо думается, и в цокоте каблучков наверху, в постукивании хвоста соседской собаки по кличке Трувор слышится песня ушедшего времени. Кажется, вот еще немного, и ты ухватишь его за хвост, не дашь ускользнуть сквозь пальцы.
В эти минуты она вспоминала Ломоносова, который был ее кумиром. Она пыталась всячески ему подражать. Как и он, она периодически подводила итоги проделанной работы. Но Ломоносова из нее, увы, не получилось. Два года поступления в МГУ на химический факультет прошли для нее безрезультатно. Потом Надежда сменила направление и окончила Краснодарский машиностроительный институт.
После смены кровати она начала ощущать старое, забытое чувство покоя. Воспоминания о беззаботном детстве, когда все еще впереди, грели, подбадривали надломленную, но до конца не сломленную женщину. В голове звучали слова матери: «Ты – Надежда! Ты не должна сдаваться!!!»
Надежда неспешно оглядывала комнату, изучая на стенах длинные тщедушные тени от веток. Она пыталась восстановить в памяти события прошедшего дня и оценить их, но ничего не могла припомнить. Как будто и не было слез и боли, а присутствовало лишь свежее чувство обновления – здесь, на новом месте, жизнь для нее начиналась с чистого листа. При ярком свете фонаря окно не казалось мутным, затянутым белой пеленой, а наоборот, оно переливалось разноцветными алмазами. Снег за окном под светоносной лейкой фонаря бесшумно падал и падал, и этот нескончаемый поток говорил, что ее жизнь безвозвратно проходит. Но это впервые не огорчало, а, к великому удивлению, радовало ее. Ведь если проходит, то, значит, она, Надежда, еще жива! Жива, несмотря ни на какие зловещие шепотки за спиной и чьи-то скоропалительные прогнозы! Обретение себя после столь сложной операции открывало новые горизонты, и это