Загляни за горизонт социального пространства. Антология социальных реконструкций. Живая книга. Юзеф ДуберманЧитать онлайн книгу.

      Пролог от Мечтателя

      Нет, нет, Мечтатель – это не мое имя. И не моя фамилия. И даже не моя черта характера. Правда, иногда кому-нибудь может показаться, что я этакий маниловский персонаж. Но нет, это не благостные мечтания, а скорее внимательное и рациональное изучение маловероятной параллельной реальности. Впрочем, все гораздо проще. Чуть позже я расскажу вам о том, как все это вышло, но прежде я должен вам представиться, не так ли? Рассказать о себе.

      Мягко говоря, я уже не молод и успел много чего повидать в этой жизни. Родился я в 1943 году, когда полыхала Вторая мировая война. Попасть на фронт я, естественно, не успел, однако отец мой погиб за месяц до того, как я появился на этот свет. Его я видел лишь на фото. Остальные мои близкие родственники: бабушка и дедушка, мама и старшие братья – все выжили благодаря тому, что догадались и сумели эвакуироваться. В противном случае их убили бы гитлеровцы за то, что они евреи. Ныне никого из них в живых не осталось, но они закончили свой жизненный путь естественной смертью.

      Когда война окончилась, наша семья вернулась в Крым, в те места, в которых она проживала до войны. Моей маме было очень трудно одной с четырьмя сыновьями на руках, и бабушка с дедушкой взяли под свою опеку меня, последнего ребенка своего погибшего сына. Дедушка был простым подсобным рабочим, работал много и тяжело: я не помню ни одного случая, когда у него был выходной день или отпуск. Зато мы в те нелегкие послевоенные времена не голодали.

      Учился я легко и успешно, болел нечасто и рос вполне советским мальчиком, полностью уверенным в том, что мне посчастливилось родиться и жить в единственной в мире, в самой замечательной стране. До сих пор помню как я безутешно плакал, когда умер великий вождь и учитель Сталин. Бабушка с дедушкой между собой общались на идиш, со мной они обычно говорили по-русски. Я говорить на идиш не умел, но все понимал дословно. Когда они называли Сталина «дер ганыф» (т.е. вор, бандит) я понимал, что это значит, но, к счастью, когнитивного диссонанса на этот счет во мне не возникало. Видимо, я подспудно понимал, что у них жизненного опыта больше, чем у меня и они имеют право на свое собственное мнение. Теперь я давно уже понимаю, насколько они были правы.

      Я довольно рано осознал необходимость освоить такую профессию, которая помогла бы мне зарабатывать достаточно для того, чтобы я смог взвалить на свои плечи ответственность за благополучие моих прародителей, Поэтому после окончания неполной средней школы я не пошел в восьмой класс, а поступил на механическое отделение техникума пищевой промышленности. После первой же практики на консервном заводе я убедился в том, что голодать мы не будем, и это сильно успокаивало. Но одновременно с этим я с грустью обнаружил, что механик из меня получится никакой и радость от ковыряния в механизмах меня не посетит никогда. Тем не менее