Записки «лесника». Андрей МеркинЧитать онлайн книгу.
делаю наклон пером в нужную сторону, но буквы пляшут, как в безумном рок-н-ролле.
Зато читаю уже бегло, по крайней мере огромные матерные слова, вырезанные на парте перочинным ножиком моими предшественниками.
«Кто тут сидит, того люблю, кладите в парту по рублю».
И слово из трёх букв. Без него никуда.
Ленин
В школу меня привели папа и мама, как и любого маленького человечка-первоклассника.
Мама была коренная москвичка, женщина строгая и правильная.
Именно от неё я получил первые в жизни уроки приличного поведения и хорошего тона.
Папа – человек более мягкий, он и сейчас живёт со мной в Берлине, ему уже 92 года.
Родился он в Рыбинске, а в Москву перебрался в начале тридцатых годов совсем ещё не оперившимся юнцом.
Я был ещё школьником начальных классов, когда папа поведал мне интересную и поучительную историю, которая запала в память.
Середина двадцатых годов, расцвет НЭПа.
Мой дедушка, а он умер ещё до войны, работал портным и шил брюки – или штаны, про которые позже Ильф и Петров скажут, что их нет.
Папина сестра перманентно ездила в Москву за тканью, а остальные члены семьи продавали дедушкину продукцию на базаре.
И вот лютой зимой 1924 года, аккурат в конце января, тётя едет в Москву за очередной порцией ткани.
Её встречают у поезда, папа тоже тут, как самый маленький и почётный член семьи.
– А где же ткань? – спрашивают все.
– Ткани нет, – виновато говорит тётушка, понурив голову.
– Как нет? – Ведь столько заказов на штаны!
– В Москве всё закрыто. Какой-то Ленин умер…
Немая сцена – в Рыбинске простые люди понятия не имели, кто такой вождь мирового пролетариата.
А директриса нашей школы уже во втором классе нацепила мне на серый мышиный пиджак, цвета крысы Шушеры, маленький октябрятский значок с анфасом вождя мирового пролетариата.
Меня так и пёрло, по детской наивности, выдать депутатше всю правду матку, но хватило детских мозгов промолчать и выдавить из себя:
– Октябрёнок – помощник пионеров и комсомольцев.
Хотя за папу было очень обидно.
Оставить весь Рыбинск без портков – это было выше моих сил и детского неокрепшего сознания.
Больничка один
Вскоре случилось неприятное событие. Меня положили в больницу на операцию.
Вырезали аденоиды. Родители уговорили меня, хотя боялся я страшно, зато обещали дать мороженое в неограниченном количестве – на это я и купился.
Было очень больно, я кричал, гулкое эхо отдавалось в длинных и серо-сырых больничных коридорах.
Потом, в палате, я первый раз увидел, как мальчика лет десяти вынесли в коридор.
Ему неудачно удалили гланды, и кровь пошла горлом.
Мне тоже предстояла эта процедура, но это будет через несколько лет, когда я уже закончу восемь классов.
Об этом в романе будет отдельная глава, полная пикантных подробностей и первых отроческих откровений.
Так прошло моё первое знакомство с советской медициной