Труба Иерихона. Юрий НикитинЧитать онлайн книгу.
прогудел размеренным, как паровозный гудок, голосом:
– У него других дел хватает.
– Каких? – полюбопытствовал Коган.
– Вам знать ни к чему, – веско сказал Яузов. – Мало того что христианство специально для нас придумали, так еще другие дела вам подавай?
Краснохарев предостерег:
– Смотрите, как бы патриарх этих побитых попов не объявил мучениками! Когда православие протухло, его можно оживить только мучениками.
Кречет слушал, морщился, наконец кивнул:
– Не объявят. Ни сейчас, ни… потом. Слишком уж явно они обслуживали бандитов, это засняли все телекамеры. Ведь засняли?
Егоров скромно поклонился:
– Лучших операторов пригласил!
Кречет улыбнулся одним уголком рта:
– Сейчас в самом деле очень важно проявлять жесткость. Даже выставлять ее напоказ, а не скрывать, как бывало раньше… Мы должны показать, что гораздо безопаснее быть простым слесарем, токарем, которых так не хватает на заводах. У бандитов, которые вроде бы шикуют, жизнь должна быть короткой. Нет-нет, Сруль Израилевич, не жизнь на свободе, а именно жизнь!.. Вот когда у нас преступность сократится раз в сто… ладно, это я хватил, признаю, но хотя бы раз в десять, тогда можно подумать о соблюдении законности, о всяких там «отныне вы имеете право не раскрывать рта без своего адвоката» и прочих красивых вещах, которые может позволить себе сытое и благополучное общество. Но не мы!
Коган на цыпочках отошел в сторонку, сказал нам тихонько:
– Представляю сцену, когда милиция делает облаву, захватывает троих слесарей, пятерых банкиров и десяток прочих менеджеров и управляющих. В участке банкиров и прочих лупят дубинками… просто так, для профилактики, зато слесарей угощают сигаретами. Чтобы, так сказать, поднять престиж профессии.
Егоров кивнул, сказал задумчиво:
– А что? Это идея… Сейчас запишу и разошлю по участ–кам.
Он сделал вид, что достает блокнот. Коган испуганно завопил:
– Да пошутил я, пошутил!.. Ох уж эти диктаторские режимы!
Кречет не стал досматривать сюжет, отвернулся, я видел, с какой скоростью его мозг переключается с одной проблемы на другую, успевая одновременно подготавливать еще с десяток решений, указов, намечая встречи, совещания, прикидывая варианты новых постановлений.
– Кто-то из великих сказал, – обронил он, – что главное назначение суровых наказаний – служить предостережением тем, кто иначе мог бы навлечь таковое на себя. Степан Бандерович, пусть этот материал показывают по всем каналам… Вопли правозащитников мы перетерпим, зато сейчас по всей стране бандитня призадумается. Увидят, что пора безнаказанности кончилась! После такого показательного побоища тысяч сто молодых бандюг предпочтут пойти в слесари… Хорошо, Михаил, действуйте в таком же духе и дальше. Итак, на чем мы остановились?
– Господин президент, – вклинился Мирошниченко осторожно, – на улице Кикашвили взорван дом… То ли террористы, то