Политическая история Первой мировой. Сергей КремлевЧитать онлайн книгу.
она пожелает сказать своё слово в отношении наших дел и наложить на них свою руку… В тот день, когда Америка придет в Европу, мир и безопасность будут из неё надолго изгнаны».
Именно так всё и произошло, но всё это надо было хорошенько подготовить. Ведь приходилось иметь дело не с оловянными солдатиками, а с судьбами доброго полумиллиарда живых людей.
И НАДО БЫЛО обязательно изолировать Германию от России и одновременно не дать Германии мириться с Англией. В этой двуединой задаче враги европейского мира преуспели вполне. Было их немало, но есть среди них одна по-особому загадочная фигура. Тайны долгой подготовки войны проявились в ней так отчётливо, что, по сути, перестали быть тайнами. Случай этот настолько уникален, что на нём надо остановиться отдельно.
Я имею в виду наиболее – по определению первого издания Большой Советской Энциклопедии 1930 года – крупного представителя закулисной дипломатии в эпоху Вильгельма II барона Фридриха Августа фон Гольштейна.
Это имя почти незнакомо современной советской историографии и из последующих изданий БСЭ «выпало» (что удивительно и загадочно само по себе). О Гольштейне упоминает академик Хвостов в написанном им в начале шестидесятых годов втором томе «Истории дипломатии», но и он подлинное значение таинственного барона не подчёркивает.
Впрочем, современные западные историки тоже почему-то барона из вида упускают.
Гольштейн родился в год смерти Пушкина – в 1837 году. Начинал он как ближайший сотрудник Бисмарка, а значительно позже активно содействовал его отставке.
В двадцать три года Гольштейн приехал в Петербург на должность младшего атташе прусского посольства при после Бисмарке.
В тридцать семь лет он был вторым секретарём посольства в Париже и стал известен благодаря показаниям на процессе 1874 года по делу своего бывшего шефа – посла Германии во Франции графа Арнима, соперника и противника Бисмарка. Говорили, что Гольштейну, выполняя задания Бисмарка, приходилось даже собирать пыль под диваном в приёмной посольства, чтобы подслушивать беседы фон Арнима.
С 1880 года барон, оставшийся на всю жизнь холостяком, обосновался в министерстве иностранных дел в качестве советника политического отдела. Забавно, что автор биографии Бисмарка Алан Палмер утверждал: Бисмарк способствовал-де продвижению «честного и амбициозного» барона по служебной лестнице до тех пор, пока тот не стал самым-де знаменитым «серым кардиналом» со времён отца Жозефа, состоявшего при Ришелье.
Палмер сам не заметил, как попал впросак! Ведь «серые кардиналы» тем и отличаются, что действуют скрыто, в реальном масштабе времени не то что не знамениты, а вообще малоизвестны и не имеют никакого официального веса при абсолютном фактическом влиянии. По служебной лестнице «серые кардиналы» никогда не поднимаются именно в силу своего особого положения.
Именно этим отличался и «серый барон» Гольштейн. Он наотрез отказывался от всех повышений и до ухода от дел