Тихий маленький город. Анна ДашевскаяЧитать онлайн книгу.
А что это, я гляжу, гость у тебя? Может, я не вовремя?
– Да что вы, Марьяна Павловна, какой же это гость? Следователь вон пришёл, опять про Сашку-лодочника расспрашивает и протоколы пишет. Сейчас, небось, по всем пойдёт с теми же вопросами…
– Да ты что? Опять? Так, Настя, давай мне поскорее капли мои, да я побегу: надо Варюшу предупредить, да и дома прибраться не мешало бы. Здра-авствуйте, – елейным тоном пропела бабка, вплывая в кухню.
Егоров, молодец, антураж подготовил и сидел за столом, набирая что-то в планшете.
– Здравствуйте. Госпожа Полякова, правильно? Я к вам через часок наведаюсь, если позволите, вы дома будете?
– Буду, конечно, господин следователь, куда ж мне старые-то кости таскать по такой грязи? Пойду я, Настенька, пока дождь снова не принялся.
– Вот ваше промывание, Марьяна Павловна, – отдала я приготовленный заранее пузырёк. – Утром и вечером, вы помните?
– Ну, разумеется, помню, – и старуха резво выкатилась.
Когда за ней захлопнулась дверь, Егоров сказал неожиданно:
– Странно она говорит, эта ваша бабка Марьяна.
– Она не моя, – поправила я занудно. – А что странного?
– Говор такой, какого и ждёшь от полудеревенской старухи, а иной раз вдруг – и «разумеется», «исчадья геенны».
– Пётр Григорьевич, да какая ж она «полудеревенская»? Марианна Полякова, актриса ростиславского театра драмы. Старейший в России театр, в середине восемнадцатого века основан, не слыхали? Правда, уже лет двадцать, как она сюда переехала и постепенно превратилась в бабку Марьяну, но иногда эту роль забывает, и прорывается… то, что было. Актриса, красавица, образованная женщина…
– Чёрт… – Егоров огорчённо качнул головой. – Это я пропустил.
– Неважно. Она всё равно не имеет отношения ни к первому делу, ни ко второму. У Марьяны начинающаяся болезнь Паркинсона, она воду в стакан наливает двумя руками. Куда ей с ножом управляться или ночами по церквям шастать? А вот насчёт собак…
– Породистые псы?
– Скорее, хорошо выученные. Виктор Петрович, её сосед, на ростиславском городском рынке владеет мясными рядами, торгуют там его сыновья, а он вроде как отдыхает. Но хозяйство, сами понимаете, какое, и собаки зря гавкать не будут, не приучены. Значит, шли посторонние мимо, а уж кто и куда – этого, увы, собаки нам не скажут.
– А где этот Виктор Петрович живёт?
– На первой Овражной. Дом девять, рядом с бабкой Марьяной. Ладно, – я хлопнула ладонью по столу. – Пора вам уходить, Пётр Григорьевич. Уже все соседки, небось, губы накрасили и оделись в парадные джинсы, только вас и ждут. Да и мне есть, чем заняться. Завтра на дежурство, надо еду приготовить…
И неожиданно для себя я сладко зевнула.
Весь день я вспоминала то, что увидела в воде и серебре, пытаясь проявить мутную картинку.
Ну, а что ещё делать, пока сорок пять минут помешиваешь варево в кастрюле? Слушать музыку и думать. Включив что-то милое, кажется, Вивальди, я стала вспоминать.
Это