Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг.. Джон ЭллиотЧитать онлайн книгу.
любую перспективу подобного объединения малопривлекательной для обеих сторон, а фаворит кастильского королевского дома дон Альваро де Луна, являвшийся фактическим хозяином страны с 1420 по 1453 год, судя по всему, поддерживал кастильский национализм, усугублявшийся вмешательством арагонских инфантов во внутренние дела Кастилии.
Несмотря на антипатию, имелись определенные силы, старания которых при благоприятных условиях могли способствовать сближению двух царствующих домов. Уже само присутствие кастильской династии на арагонском троне многократно увеличило контакты между ними, особенно с тех пор, как арагонская ветвь династии Трастамара завладела крупными поместьями в Кастилии. Существовали также определенные интеллектуальные стремления к более тесному союзу. В Средние века слово Hispania обычно использовалось для обозначения Иберийского полуострова как географической единицы. Уроженец средневекового Арагона или Валенсии считал себя обитателем Испании с географической точки зрения, и моряки XV века, независимо от своей национальности, говорили о «возвращению в Испанию». Даже если лояльность в подавляющем большинстве случаев резервировалась для провинции происхождения, возрастающие контакты с внешним миром порождали у уроженцев полуострова ощущение того, что они испанцы, в отличие от англичан или французов. Наряду с географическим представлением в определенных ограниченных кругах существовало историческое представление, идущее от старой римской Hispania, представление того времени, когда Испания состояла всего из двух провинций: Hispania Citerior и Ulterior, объединенных под общей властью Рима. Эта концепция древней Hispania была особенно любима маленькой группой интеллектуалов, собравшихся вокруг выдающейся фигуры кардинала Маргарита, в последние годы канцлера отца Фердинанда Хуана II Арагонского. Таким образом, некоторые из этих приближенных к королевскому двору Арагона интеллектуалов лелеяли идею воссоздания испанского единст ва, объединения Hispania Citerior и Ulterior под одной короной.
Хотя арагонская ветвь династии Трастамара действительно приветствовала брачный союз активнее, чем кастильская, причину этого следует искать скорее в больших проблемах арагонских королей, чем в желании горстки интеллектуалов восстановить единство Hispania. Хуан II Арагонский (1458–1479) оказался перед лицом не только революции в Каталонии, но и экспансионистских амбиций Людовика XI Французского. Не имея в достатке собственных ресурсов для противостояния этим угрозам, он мог надеяться только на помощь Кастилии и самым надежным способом обеспечить ее был брачный союз. Следовательно, именно международная ситуация – окончание Столетней войны и последующее возобновление давления Франции на Пиренеи – сделала союз с Кастилией для арагонского короля и желанным, и необходимым, и реализация этого союза стала главной задачей дипломатии Хуана II.
Решающим периодом, который должен был определить будущее полуострова, стали месяцы с