Морская рапсодия. Валентин ЧерковЧитать онлайн книгу.
гвардии. Отец вернулся с войны танкистом, горел в танке. Расписались они с мамой в 49-ом году. Часто вспоминал военные годы. Отец много пил, что и привело, кстати, к разводу с матерью. А вот флотских в семье не было.
Жили они вдвоем с матерью. Мама как-то сказала:
– Сынок, вышел указ, что если ты у матери один и она пенсионерка, служить тебя не возьмут. А если женишься, тогда заберут служить. Поэтому учись и не спеши жениться.
– Нет, мама, я хочу стать моряком! И им стану!
Парню нравилась флотская служба, и Валентин с детства мечтал стать моряком.
Попытка поступить на базе восьми классов в «мореходку» провалилась из-за какой-то, недостающей справки. И хотя Валентин уже учился в техникуме, желание стать моряком всё равно росло. Постоянно преследовала мысль: «Вот окончу техникум, буду поступать в «вышку», так называли ребята высшее морское училище, все равно стану моряком!…
Шел 1967 год. Позади первый курс техникума, и Валентин понимал, что необходимо учиться, время это диктовало – без образования, ты просто никто! Мама говорила:
– Сынок, учись! Знаю по себе как тяжело без должного образования. Учись, пока я жива!
Трудное детство без отца, мать постоянно на работе и вся в заботах.
Помнятся и наставления любимого дедушки. Посадит он к себе на колени и говорит:
– Внучек, учись! Время сейчас такое, что без знаний ты никуда!
Дедушка остался в памяти: высокий, мощный, с большими усами, строгий, но очень добрый. Особенно запомнились его широко открытые, голубые глаза.
Валентину было всего пять, с небольшим. Он хорошо запомнил тот 1956 год, ту зиму, тот холодный январь. Мама на работе (пять суток работает в 50 км от дома, там и живет, затем пять – дома). Жили в небольшом украинском городке районного значения, в новом доме, который построили своими руками, несмотря на трудные времена, собирая копейку к копейке, экономя на всем. Мама третий день была на работе. Хозяйничали в доме вместе с дедушкой. Как то вечером деду стало очень плохо, он корчился от боли в области живота, согнувшись, ойкая и причитая. Валя забился в угол большой железной кровати, так и уснул. Ночью в доме стало очень холодно. Мороз через неплотно закрытые двери пробирался под одеяло. Как ни прижимался он к уже холодному телу деда, теплее не было. Дедушка лежал рядом, навзничь, с открытыми стеклянно – голубыми глазами. Утреннюю тишину разорвал голос соседки – старухи:
– Елисеевич! Почему у тебя дверь нараспашку и печку не топишь?
– Дедушка умер! – всхлипывая, высунув голову из-под одеяла и вытирая слезы, промямлил малыш…
Не стало любимого дедушки, а его взгляд с фотографии, висевшей над той кроватью, ещё долго преследовал внука. Жаль, рано, очень рано он ушел в мир иной.
Мама как-то рассказывала, что в период борьбы с кулачеством пришлось хлебнуть немало горя. Жили большой семьей на хуторе. Два брата: отец мамы – Евтихий Елисеевич и Пётр Елисеевич с женами, детьми. Нажили своим трудом мельницу, хозяйство – пять коров, пару лошадей. Трудились от зари до зари всей большой дружной семьей. Однажды