Дело всей жизни. Неопубликованное. Александр ВасилевскийЧитать онлайн книгу.
оружием по тому времени была трехлинейная винтовка образца 1891 года, многократно проверенная и испытанная. Она не боялась непогоды и грязи, была проста и надежна. Своих винтовок царской армии уже недоставало. Многие солдаты, в частности весь наш полк, имели на вооружении трофейные австрийские винтовки, благо патронов к ним было больше, чем к нашим. По той же причине, наряду с пулеметами «Максим», сплошь и рядом в царской армии можно было встретить австрийский Шварцлозе. Не лучше было и с артиллерией. Правда, орудия отечественного производства были хорошими, артиллеристы стреляли метко. Но не хватало гаубиц, тяжелых пушек и артиллерийских снарядов всех систем.
Весной 1916 года 9-ю армию основательно пополнили личным составом, готовя ее к наступлению. В 103-й дивизии имелось 16 батальонов по тысяче человек в каждом, но лишь 36 легких полевых орудий и 30 бомбометов при 32 штатных пулеметах. К тому времени большинство офицеров дивизии уже побывало в боях, однако кадровых командиров, как уже говорилось, оставалось сравнительно мало, не более 8–10 на полк, ибо значительная их часть погибла. Так, сильный урон понесли мы в середине декабря 1915 года, когда в течение недели пытались прорваться западнее Хотина. Удалось оттеснить австрийцев верст на 15 и продвинуться до линии Доброновце – Боян. А затем армия вновь перешла к позиционной войне.
В течение зимы полк неоднократно выводился из окопов на отдых в дивизионный резерв. Эти дни использовались, прежде всего, для санитарной обработки солдат в полевых банях-землянках, построенных их же руками, для починки или замены износившегося обмундирования, снаряжения и оружия и, конечно, для отдыха. Если нахождение в резерве затягивалось, занимались и военной учебой. С нами, младшими офицерами полка, занятия вели командиры батальонов. Как правило, дело сводилось к коллективной читке уставов – строевого, полевого, дисциплинарного и внутренней службы. Солдат же в основном изводили муштрою, надеясь тем самым добиться от них дисциплинированности. Еще по прибытии в полк многие офицеры предупреждали меня о низкой дисциплине, причем не только среди рядовых, но даже среди унтер-офицеров. Кое-кто советовал мне при этом меньше либеральничать и побольше следовать старому прусскому правилу, гласившему, что солдат должен бояться палки капрала сильнее, чем пули врага.
Я не собирался следовать подобным советам. Мне было хорошо известно, что в армии царской России среди командного состава наблюдались две тенденции. Одна из них, преобладавшая, порождалась самим положением армии в эксплуататорском государстве. Офицеры, выходцы главным образом из имущих классов, дети дворян-помещиков, банкиров, заводчиков, фабрикантов, купцов и буржуазной интеллигенции, с недоверием относились к одетым в военную форму рабочим и крестьянам. Большинство офицеров видело в палке капрала главное средство воспитания солдат. Грубость с подчиненными, надменность и неприкрытая враждебность к ним были нормой поведения офицерства, в частности начальника нашей дивизии генерала