Собрание творений. Том V. Приношение современному монашеству. Святитель Игнатий (Брянчанинов)Читать онлайн книгу.
xlink:href="#n_220" type="note">[220]. – По причине смирения пред ближним и по причине любви к ближнему отступает от сердца ожесточение. Оно отваливается, как тяжелый камень от входа в гроб, и сердце оживает для духовных отношений к Богу, для которых оно доселе было мертво. Взорам ума открывается новое зрелище: многочисленные греховные язвы, которыми преисполнено все падшее человеческое естество. Он начинает исповедовать свое бедственное состояние пред Богом и умолять Его о помиловании. Уму содействует сердце плачем и умилением. Таково начало истинной молитвы. Напротив того, молитву памятозлобного святой Исаак Сирский уподобляет посеву на камне[221]. То же должно сказать и о молитве осуждающего и презирающего ближних. Молитвам гордого и гневливого не только не внимает Бог, но и попускает молящемуся в таком душевном устроении различные унизительнейшие искушения, чтоб ударяемый и угнетаемый ими, он прибег к смирению пред ближним и к любви ближнего. Молитва есть деятельное выражение любви инока к Богу[222].
Глава XVII
О молитве
Молитва, будучи дщерью исполнения евангельских заповедей, есть вместе и мать всех добродетелей, по общему мнению святых отцов[223]. Молитва рождает добродетели от соединения духа человеческого с Духом Господа. Добродетели, рождающие молитву, различествуют от добродетелей, рождаемых молитвою: первые – душевны, вторые – духовны. Молитва есть по преимуществу исполнение первой и главнейшей заповеди из тех двух заповедей, в которых сосредоточиваются закон, пророки и Евангелие[224]. Невозможно человеку устремиться всем помышлением, всею крепостью своею, всем существом своим к Богу иначе, как при действии молитвы, когда она воскреснет из мертвых[225], и оживится, как бы душою, силою благодати. Молитва есть зерцало иноческого преуспеяния[226]. Рассматривая молитву свою, инок познает, достиг ли он спасения или еще бедствует в волнующемся страстном море, вне священной пристани. К такому познанию он имеет руководителем боговдохновенного Давида, который, молитвенно беседуя к Богу, сказал так: В сем познах, яко восхотел мя еси, яко не возрадуется враг мой о мне. Мене же за незлобие приял, и утвердил мя еси пред Тобою во век[227]. Это значит: узнал я, Господи, что Ты меня помиловал, и усвоил Себе, по постоянному победоносному отвержению мною, силою молитвы моей, всех вражеских помыслов, мечтаний и ощущений. Эта милость Божия к человеку является тогда, когда человек ощутит милость ко всем ближним своим и простит всем виновным пред ним[228]. Молитва должна быть главным подвигом инока. В ней должны сосредоточиться и совокупиться его подвиги; посредством ее инок прилепляется теснейшим образом
Слово 89.
Лествица, слово 28, гл. 33.
Преподобный Макарий Великий, слово 3, гл. 1.
Мф. 22, 37–40.
Выражение это принадлежит святому Иоанну Лествичнику, Слово 28.
Лествица, слово 28, гл. 34.
Пс. 40, 12–13.
Мф. 6, 14–15; 7, 2; Лк. 6, 37–38.