Моленсоух. История одной индивидуации. Макс АврелийЧитать онлайн книгу.
пригрезился Полковнику концлагерь. Ряды одетых в полосатую робу скелетов. Перед шеренгами на плацу собаки, эсэсовцы, автоматчики. С вышек на изготовке щурятся черными глазницам дула пулемётов. Идет показательное наказание нарушителя. Сквозь лай собак и завывания ветра прорываются какие-то команды на немецком языке.
Два скелета в чёрных робах и с повязками на рукавах держат другого скелета в полосатой робе, поставленного на колени, за плечи. Напротив, коленопреклоненного – молодой эсэсовец в погонах штурмбанфюрера СС. Левой рукой в перчатке он держит за ухо наказуемого, а правой бьёт его по лицу деревянной киянкой, которая служит для простукивания стен бараков во время обыска. Полковник собирает остатки своих сил, чтобы посмотреть эсэсовцу в лицо. Он вскидывает голову, готовясь принять очередной удар с открытыми глазами. Лицо фашиста ему кажется мучительно знакомым, а киянка на глазах превращается в ботинок на детской ноге. Полубессознательно он вскидывает руку и, обхватив существо с ботинком-кувалдой за ноги, валит его на пол.
Под весом полумертвого тела солдат падает и с такой силой бьётся головой об пол, что клетки в его мозгах меняются как стекла в калейдоскопе, и он проваливается в раскаленную бордовую жижу. Однако в последний момент он успевает почувствовать живую сталь змеиных тел, обвивающих его шею.
Где-то рядом раздаются взрывы. Один из них на куски разрывает оперативника, прыгнувшего с забора на водосточную трубу, и выбивает стекла чердачных окон. Несколько осколков впиваются в шею и лицо солдата. Снова перемещение стеклышек в микроскопических калейдоскопах. Это позволяет Валэрику вернуться на землю и тут же увидеть и почувствовать, как огромные, утыканные осколками стекла ручищи вдавливают хрящ его кадыка в гортань. Но в руках должен быть «Шмайсер». Солдат пытается стрелять, но выставить автомат вперед не удается, на нем лежит тело Полковника. Прикладывая последние силы, он нажимает на курок. Сначала пули наполняют чердак щепками и пылью. Отдача помогает вырвать автомат из-под обмякшего тела Полковника, и в следующую секунду пули вздыбливают кожу на его сапогах. Боль заставляет разжать руки. Затем кровь забрызгивает лицо солдата, а сам Полковник, обхватив ладонями живот, падает навзничь. В ту же секунду дверь чердака срывается с петель под натиском тел оперов и накрывает маленького отцеубийцу с головой.
Вспышка
Правдивый человек в конце концов приходит к пониманию, что он всегда лжет.
Когда дело касается воспоминаний – уверенность как рукой снимает. В данном случае снимать в общем нечего, так как уверенности никакой. Я пытаюсь обложить брегами коварную и стремительную реку воспоминаний. Копаясь в россыпях вспышек освещающих на пару секунд фрагменты прошлого, я пришел к убеждению, что хронологию происходившего хоть и приблизительную я в силах установить. И вот теперь я пишу о первом воспоминании. Как крот роясь в своей памяти, я определил воспоминание, которое кажется мне первым, и ощущается как пережитое мной до всего следующего за ним.
Родился