Преследование. Бренда ДжойсЧитать онлайн книгу.
– потерянно, горько. Смерть преследовала его так долго, что ему пора было к ней привыкнуть и не ощущать потрясения, смятения или удивления. Его брат умер в этой заболоченной глуши. Элизабет скончалась в этом доме. А он провел весь прошлый год в Париже, где правил террор. Какая же злая ирония таилась во всем этом! И каким же логичным казался такой исход…
Саймон обернулся и взглянул на увлеченную происходящим толпу, которая жадно внимала каждому слову священника – так, словно смерть Элизабет действительно имела для этих людей какое-то значение, словно его жена не была еще одной невинно умершей, затерянной среди тысяч других погубленных душ. Все они – посторонние, мрачно осознал Саймон, не друзья или соседи. У него не было ничего общего ни с одним из собравшихся, кроме разве что подданства. Теперь он был среди них чужаком, посторонним…
Саймон снова повернулся к кафедре священника. Ему следовало хотя бы попытаться вслушаться, постараться сосредоточиться. Элизабет умерла, а она была его женой. И все же в этот момент он еще больше не верил в происходящее. В своем воображении он мог заглянуть в этот гроб. Но внутри лежала не Элизабет; там покоился его брат.
Напряженность еще сильнее сковала тело. Он покинул эти края спустя всего несколько дней после трагической гибели Уилла. И если бы не смерть Элизабет в Сент-Джаст-Холле, никогда не вернулся бы сюда снова.
Боже, как же он ненавидел Корнуолл!
Уже не в первый раз Саймон жалел о смерти Уилла. Но он больше не клял судьбу. Теперь он понимал жизнь гораздо лучше. И не понаслышке знал, что хорошие и невинные люди всегда умирали первыми, поэтому-то печальная участь и постигла его жену.
Саймон закрыл глаза и дал волю чувствам. Мысли, уже не сдерживаемые, так и заметались в сознании. Слезы на мгновение обожгли закрытые веки.
Почему, ну почему умер не он, а брат?
Это Уиллу следовало быть графом, а Элизабет должна была стать его женой!
Саймон осторожно открыл глаза, потрясенный подобными мыслями. Он не знал, скорбел ли все еще по старшему брату, погибшему много лет назад в результате несчастного случая во время верховой езды, или по всем, казненным при терроре, или даже по своей жене, которую по-настоящему и не знал. Но Саймон понимал, что должен контролировать свои мысли. Именно Элизабет, его жена, лежала в этом гробу. Именно Элизабет сейчас так превозносили. Именно об Элизабет ему следует думать – ради своих сыновей – до тех пор, пока он не вернется в Лондон, чтобы приступить к грязной работе, к этим хитрым военным играм.
Но у Саймона ничего не получалось. Он не мог сосредоточиться на размышлениях об умершей жене. Призраки, неотступно преследовавшие его многие недели, месяцы и годы, стали принимать перед ним ясные очертания, превращаясь в лица друзей или соседей, образовывая целую толпу. И это были лица всех тех мужчин, женщин и детей, которых он видел в цепях или на гильотине. На этих лицах был написан упрек, эти люди обвиняли его в лицемерии и трусости, в бессовестном стремлении к самосохранению, в несостоятельности в качестве