Бельведер. Дмитрий Дмитриевич ПирьянЧитать онлайн книгу.
ещё в здешних краях и у Баушева перекупить в корысть вашему дядюшке. А после и вам по скорби получить. Так что вряд ли это глина. Ха-ха-ха… Говно это, а не глина!.. И квиты мы с вами, генерал. Несмотря на разницу в рангах и титулах, оба нынче с душком. Ха-ха-ха…»
– Как есть кавказская затея – пустые хлопоты и непосильные для державы разорения. И не более того, – высказался берг-гауптман.
– Да как так, барон?! – всё же загорелся, втянулся в полемику Тарасов. – Не в золотом тельце жизни суть. Оно, конечно, рублём обмерить великое дело – разумно. Но как бы из-за вашей политэкономии головы-то не потерять.
– Это о чём вы, господин исправник? – Франц Адамович от недомыслия откровенно смутился. – Факт есть, и бесспорный: Осман-паша с войсками под Плевной сдался. Чего же теперь через два лаптя по карте на том Кавказе саблями махать?
– Издавна и поныне Кавказ для России – вопрос стратегический, – объяснился уездный исправник. – Это, если хотите, вопрос самого существования Российской империи. Уже вы так скоро и позабыли Восточную войну? Севастополь-то и по сей час в руинах… Что на это скажете? А чем в недавней истории обернулись для самой Европы всякие там… неуверенность, разногласия и несмелые решения – все эти заигрывания к османам на Балканах? Ведь было время, турок Вену осадил – насилу прогнали.
– Где Вена, а где мы? – равнодушно пожал плечами барон. – Под Шейново и Плевной нынче разумно отличились, не спорю. А до того?
– Что?
– В Крыму сами сплоховали. Дипломатией надо было брать, а не пушки выкатывать. Вот и хлебнули позору полной ложкой. Подумать только, Херсонесский колокол турки выкрали и продали. И, спрашиваю, кому? – Штиглиц в возмущении округлил глаза: – Французам!.. Пакость, а не народ те ваши французы, скажу я вам.
«Ну да, – мысленно усмехнулся Тарасов. – Чувствуется в тебе колбасник, лягушатника на дух не переносишь. Прям как та дворовая собака соседского кота».
– Пакость!.. Прости господи… – Фон Штиглиц перекрестился. – Чего тебе квакает в болоте, то и съедят. А после и сами, как те жабы, без разбору друг на дружку лезут. Срам один на них и всяко призираемые нами. С той обиды и надулись. Жабы они и есть. В Notre-dame de Paris[2] наш колокол вывесили и нынче звонят. Дескать, глядите русские, вот каким чином вы с нами, таким и мы с вами обошлись. Вы, дескать, с наших наполеоновских пушек уличные столбы себе поделали, что у Троицкого ныне стоят. А мы в ваш православный благовест в Нотер-Дам-де-Пари для куртизанок к созыву на исповедь звонить станем. Тьфу!.. Жабы!.. И ладно бы в бою геройски взяли. А то ведь купили у турок в мизерную цену.
– Эн нет, – возразил Тарасов. – В Крымской баталии компромисс с коалицией был невозможен. Не для того они вокруг Чёрного моря собирались, чтоб задушевные беседы устраивать. А нынче Кавказ для России, что давеча Балканы для самой Европы. Такие дела, сударь… для них-то мы прикрыли турецкую лазейку, заткнули горлышко. А себе с Кавказом как обмишурились? Головы в наших министерствах светлые и суждения в них частью мудрые.
Собор Парижской Богоматери (