Черный монастырь. Книга вторая: Беатрис. Микаэл ХаньянЧитать онлайн книгу.
Господь послал ответ на его очередную молитву: кому как не сыну графа, путь даже незаконному, быть вожаком маленьких обитателей каструма?
С первого дня своего появления в крепости Алан стал притягивать к себе не только детей, но и взрослых. В этом юноше всё было необычным для островитян: его благородная манера говорить, его владение оружием, его тонкие и выразительные черты. Открытые голубые глаза смотрели на собеседника так просто и открыто, что какое-либо лукавство становилось невозможным. Мужчины начинали признаваться в своих слабостях, женщины смущенно отводили взгляд, а малыши смотрели на него с восторгом и боялись пропустить хотя бы одно слово.
Алан сразу же понравился Сидмону. Вскоре он уже помогал кузнецу, в том числе дельными советами. Оказалось, что юноша не только хорошо владеет мечом, но разбирается и в других видах оружия.
Прошло какое-то время, и умения Алана оказались востребованными.
СЕДЬМОЙ ПРОЛОГ: МОНАСТЫРЬ
Как это ни удивительно, появление крепости самым неблагоприятным образом отразилось на монастырской обители. Если в прежние времена жизнь была сосредоточена вокруг монастыря, то теперь единственным центром для островитян стала крепость. Еще не так давно миряне частенько захаживали в монастырь – кто за благословением, кто за продуктами и солью; теперь этот людской ручеек иссяк.
А ведь когда-то, в золотую пору обители, сюда тянулся и стар и млад. Первые монахи, пришедшие на Нуармутье вместе с Филибертом, были, как и он, мастерами на все руки. Именно они обустроили плоский остров, превратив его в цветущий и богатый край.
Теперь же монахи доживали свой век в запустенье, в обветшалых, полуразвалившихся кельях. Остались только самые набожные и самые немощные. А после того как они отдали на переплавку единственный, давно треснувший колокол, монастырь обезмолвел.
Хильбод, как мог, старался поддерживать монастырский дух. Каждый день монахи собирались на общую молитву – единственное, что продолжало объединять этих поникших людей. Некоторые уже не покидали своих келий, другие еще возились на монастырских угодьях, выращивая овощи и фрукты и, конечно, продолжая добывать тонкую белую соль. Но и у них сил оставалось всё меньше.
На утренней заре братья, в своих неизменных черных рясах, собирались у кромки воды и распевали псалмы. Вторившие им птицы сбивали и без того нестройный хор, и монахи путались, сетуя на беспечных пташек и свою собственную нерадивость.
Монастырь продолжал хиреть, однако самое печальное заключалось в том, что вместо монашеского братолюбия всё больше проявлялись такие недостойные мирские качества, как зависть и злословие. На смену былому единению пришло разобщение. Вскоре монахи уже собирались группами, понося «чужих» и превознося «своих». Немощные завидовали тем, кто покрепче, солянщики перемывали кости земледельцам, и все вместе насмехались над отшельником Нисом.
Хильбод всё прекрасно понимал и не раз пытался помирить братьев, вернуть их прежнее единение.