Дракон не дремлет. Джон М. ФордЧитать онлайн книгу.
может доверять.
Никому. Ни единой живой душе.
Не проронив больше ни слова, он пошел к своей лежанке, сел, стянул башмаки и провалился в сон.
Змеи обвивали Хивела, сжимали его руки и ноги, силились свалить его и задушить.
В руке у него был меч – белый меч сиял в обступившей тьме. Змеи отворачивали клыкастые головы от света за миг до того, как Хивел их отрубал.
Замах, удар, и левая нога свободна; удар, и свободна правая. Быстрые удары, словно рубишь почки для пирога, и куски змеи, извиваясь, упали с его левой руки. Однако они по-прежнему обвивали правую, пережимая кровь, царапая чешуей кожу.
Свет вспыхнул на рукояти у Хивела за поясом. Он левой рукой выхватил кинжал. Правую тянула к земле переплетенная зеленая масса. Он приставил лезвие и содрал змею, как сдирают шкурку с убитого кролика, даже не задев голую руку.
Шею тянуло назад. Самая большая змея, черно-зеленое чудище в ярд длиной, обвивала Хивелу горло. Показалась узкая головка, заглянула черными глазами в глаза Хивелу, обнажив клыки, точно кривые кинжалы. На каждом клыке висела капелька яда, кипящего и алого, будто кровь.
Хивел обрушил меч и кинжал разом, поймав змеиную голову в скрещение клинков. Горло стиснуло сильнее. Глаза лезли у Хивела из орбит, воздуха не хватало. Он опустил оба клинка. Дымящаяся кровь бежала по его рукам, обжигая кожу. Полуотрубленная змеиная голова повернулась и выбросила раздвоенный язык – лизнуть Хивелу губы.
Хрустнула кость, голова отлетела. Чешуйчатое тело билось в судорогах, стискивая Хивелу шею, и он думал, они умрут вместе. Тут он бросил клинки, потянул за внезапно обмякшие кольца и обрел свободу…
Хивел проснулся в холодном поту. Руки лежали как плети, он мог ими двинуть, но слабо, медленно. Он потрогал пах: нет, не это. Как будто он плыл, лежал на воде, пока мышцы не разучились работать…
Те же ощущения, что после колдовства.
Он попытался встать, но не смог, и ему стало страшно; чем больше усилий он прилагал, тем хуже у него получалось двинуться и тем сильнее он пугался. Ему случалось видеть загнанных лошадей: все в пене, они бились и дрожали на земле, прекрасные животные, превращенные бездумным ездоком в умирающее нечто с жутким взором.
Кое-как Хивел натянул башмаки, встал. Все вокруг плыло, вращалось и завывало в ушах.
Через мгновение он понял, что часть света и шума ему не мерещится: факелы и крики воинов во дворе.
Появился Дафидд в шоссах и рубахе, со светильником, заправленным рыбьим жиром. Пламя дрожало и распространяло вонь.
– Ты здесь, – проговорил Дафидд. – Что ж, и то хлеб.
– А что…
– Колдун сбежал. Вырвался не пойми как. – Дафидд оглядел Хивела с ног до головы и спросил очень тихо: – Это ты его освободил?
– Нет, – ответил Хивел и, еще не договорив, понял, что солгал.
Дафидд кивнул:
– Само собой. Извини, сынок. Я…
«Испугался», – мысленно закончил Хивел.
– Твой дядя Оуэн был… – Дафидд вновь не договорил. Он вытер свободную руку о край рубахи и вышел.
Хивел дождался,