Миры Эры. Книга Первая. Старая Россия. Алексей Белов-СкарятинЧитать онлайн книгу.
часть времени они играли в песке, но иногда ходили к миниатюрным бассейнам с морской водой, образующимся в выемках скал, и пальцами ловили крошечных морских существ размером не больше насекомых. А однажды они всей гурьбой (вместе со своими матерями и нянями, разумеется) направились в Рыбацкую Часовню, стоявшую на могучей скале над океаном – там, где волны вздымались намного выше и гремели гораздо громче, чем на пляже, насыщая воздух мелкой морской пылью. На стене часовни у входной двери была закреплена огромная раковина, наполненная чистой водой.
"Это святая вода, и тебе нужно окунуть в неё пальцы и перекреститься – вот так", – прошептала Жаклин Эре, показав, как это делается. Затем они вошли внутрь часовни, оказавшейся маленькой, простой и незамысловатой наподобие лодки. Сперва они решили, что там пусто, но вскоре расслышали тихие звуки плача и разглядели в дальнем углу женщину, стоявшую на коленях и закрывавшую руками лицо.
"Я её знаю – она жена рыбака, пропавшего в море", – прошептала мать Жаклин Нане, а Эра, услышав это, тут же задалась вопросом, что значит "пропасть в море".
"Неужто он никогда не вернётся?" – спросила она дрожащим голосом. А когда мадам Пикар печально ответила: "Нет, дитя моё, боюсь, что нет", – то разрыдалась и, прежде чем Нана смогла её остановить, подбежала к стоящей на коленях женщине, обхватив ту за шею. Женщина подняла заплаканное лицо и на мгновение удивлённо уставилась на маленькую Эру. Затем она протянула руки и, крепко обняв и покачивая девочку из стороны в сторону, простонала по-французски: "Она понимает. Хоть и малышка, а понимает". Но тут подбежала Нана и, бросив женщине: "Пардо́н", – подхватила Эру и вынесла её наружу. К этому времени уже все дети плакали и даже их матери вытирали глаза. Но Нана, встряхнув маленькую Эру и проворчав возмущённо: "Возвращаешься на пляж и остаёшься там – я больше не потерплю таких выходок", – пошагала в сторону дома, принуждая маленькую Эру семенить впереди неё так быстро, как только позволяли её короткие ножки.
Ирина Скарятина – от первого лица
Мы останавливаемся в Руайане и Понтайяке, проводя год в обоих местах и снимая виллы целиком везде, куда бы мы ни отправились, поскольку семья слишком многочисленна, чтобы жить иначе. Я провожу свои дни на пляже, и всё, что я годы спустя могу вспомнить, – это океан, кажущийся мне высоченным, когда я зачарованно смотрю на огромные буруны прибоя; песок с прекрасными замками, которые я строю; лужицы, остающиеся после отлива, полные морских звёзд и водорослей; и многочисленные маленькие французские девочки, с которыми я играю. Я ловлю свою первую креветку, и та подаётся моей Матери на обед, сама по себе на пустом блюде, под насмешливые вопли брата с сестрой. Я хороню мёртвых креветок в песке, в милых маленьких могилках с крестами из водорослей, и пою над ними молитвы, пока Отец не замечает мою игру и, объявив её кощунственной, не сметает могилы одним ударом ноги. Я ем гофрэ́ на пляже. Я хожу купаться с огромным мужчиной по имени Бодард, чья работа – периодически носить всех маленьких детей в море. Он одет в красный