Научный «туризм». Владимир Михайлович ПушкаревЧитать онлайн книгу.
выделить ядра из клеток печени крыс. Ядра он кое-как получил, и его научный руководитель договорился в соседнем отделе у Верховской посмотреть их под микроскопом. В процессе просмотра хозяйке микроскопа для каких-то целей понадобился спирт, и она попросила Володю принести полстаканчика этанола из его лаборатории. Что там послышалось Рудичу – трудно сказать, но он принес полстакана (миллилитров 50) меркаптоэтанола. Верховская, понюхав принесенное, «слегка заколдобилась» и велела Володе немедленно вынести эту гадость вон. Рудич бережно взял стаканчик, вышел, но чтобы не терять времени зря, не стал относить его в свою лабораторию, а поставил его в уголке сразу за дверью. Надо ли говорить, что в ближайшие же 5 минут стаканчик опрокинули. Через некоторое время до обостренного обоняния Верховской донесся знакомый запах. Она строго посмотрела на Рудича и спросила, исполнил ли он ее просьбу. Тот понюхал свои руки и выбежал в коридор, по которому уже бродили потревоженные мощным запахом сотрудники. В общем, несмотря на принятые Володей срочные меры по ликвидации последствий аварии, Верховская 3 недели работала в библиотеке, избегая заходить в свою рабочую комнату даже при крайней нужде; уборщица отказалась мыть полы на этаже; сотрудники института при необходимости пройти в другой конец коридора обходили по нижнему этажу, а само это место воняло еще добрых 2 месяца.
Примечание. 2-меркаптоэтанол – соединение с могучим, специфическим запахом, содержащееся в хвостовой железе скунса (американская вонючка).
Известно даже недоумку,
как можно духом воспарить:
за миг до супа выпить рюмку,
а после супа – повторить.
И.Губерман
А как отмечались праздники в Институте! В годы благословенного «застоя» столы начинали готовить с самого утра. Молодая научная поросль отдела расставляла мебель и моталась в гастроном, умудренный большим жизненным опытом «с.н.с» готовил фирменный напиток из клюквы («лихачевка»), просветляя его центрифугированием, женщины жарили, парили – дым стоял коромыслом. Рассказывали, что однажды в такой момент в отделе химии сработала пожарная сигнализация (жарили панированные в муке кабачки, не включив вытяжку). В назначенное время сотрудники собирались в конференц-зале, где директор или парторг произносили краткую, но содержательную речь, затем выступала местная (и, кстати, неплохая) самодеятельность, и уже затем ученая публика расслаблялась за столами, выпивая и закусывая, чем бог послал. Такова была обычная схема мероприятия. Но иногда случались и досадные отклонения. Так, уже в период всенародной борьбы с проклятым зельем, старший научный сотрудник Баранов на 1 Мая, больше других, видимо, сопереживая и солидаризируясь с повсеместно борющимся рабочим классом, успел хорошо «принять» еще до торжественной части. Во время пламенной речи парторга он почувствовал, что сидеть в кресле стройно ему не удается (к тому же воздух в зале был нехороший, спертый) поэтому, чтобы не смущать увлеченную призывами докладчика публику, он решил незаметно покинуть зал. Для этого он спустился в проход