Жажда смысла. Человек в экстремальных ситуациях. Пределы психотерапии. Урсула ВиртцЧитать онлайн книгу.
на противоположные ценности – духовность, чувственность, иррациональность, внимание к внутреннему миру и непрагматичная игровая активность. Эта однобокость коллективных ценностей отражается и на личных ценностных установках, и на отношении помогающего профессионала к клиентам. И все же клиенты обращаются за помощью, так как они, в условиях своего одностороннего подхода к жизни, страдают от конфликта между собственными запросами и требованиями, предъявляемыми к ним обществом. При этом помогающий профессионал может впасть в две крайности. С одной стороны, он рискует слишком удалиться вместе с клиентом от реальной жизни в «башню из слоновой кости», оказаться в «блистательной изоляции» прекраснодушного взирания на внутренний мир или уйти в возвышенный эзотерический мир видимостей и потерять контакт с будничной социальной реальностью. С другой стороны, существует опасность, что терапевт, под влиянием социума, ориентированного на власть и результативность, будет с особым усердием помогать клиенту приспособиться к общественным нормам. Эта трудно решаемая и мало осознаваемая дилемма между автономией и приспособлением к социальной реальности подталкивает помогающего профессионала к глубокому сомнению в действенности психотерапии и становится еще одной причиной его «выгорания».
Необычный вклад в понимание причин «выгорания» делает юнгианец Роман Лесмайстер, оригинально трактуя принцип абстиненции. В своей книге «Растерзанный бог – глубинно-психологическая критика идеала целостности» он спорит с юнговской концепцией целостности (Lesmeister, 1992). Автор критикует то, что в аналитической концепции целостности все деструктивное рассматривается как «тень». Лесмайстер напоминает, что исходное значение слова «анализ» – разделение на части, и выдвигает тезис о том, что анализ, по сути своей, отмечен «садомазохистическим комплексом», причем элементы садизма и мазохизма проявляются как у аналитиков, так и у анализандов. Сама суть этого комплекса формируется абстиненцией, которая является ядром терапевтической действенности анализа.
Абстиненция фрустрирует инфантильные желания анализанда с целью их осознания вместо удовлетворения. В этом проявляется садистская часть позиции аналитика, которая при этом дополняется мазохистской частью поведения анализанда. На такую аналитическую фрустрацию анализанды реагируют агрессией, которую подпитывает чувство разочарования в аналитиках. Аналитикам же запрещено – опять же правилом абстиненции – реагировать встречной агрессией, они должны выдержать все это и интерпретировать. Это соответствует мазохистской части позиции аналитика и садистской части поведения анализандов. Разумеется, обе стороны часто пытаются выйти из этой «жестокой игры», так сказать, «оставить всю эту чушь и вести себя как нормальные люди». Но это означало бы, по принципу абстиненции, конец анализа и утрату шанса на выздоровление. И пациент, и аналитик должны, как требует Фрейд, заплатить свою цену страдания,