Век распутства. Ги БретонЧитать онлайн книгу.
свои досье и начали вводить маркизу в курс государственных дел, касающихся заключения международных соглашений и договоров, знакомить с порядком ведения и учета королевской казны и состоянием финансов страны, сообщать о военных приготовлениях, разъяснять депеши послов…
С усердием прилежной и способной ученицы мадам Помпадур в течение нескольких недель вникала во все вопросы, делала записи, запоминала имена, знакомилась с отчетами. Когда маркиза посчитала себя достаточно подготовленной, она пригласила в свой небольшой, отделанный красным деревом кабинет генералов, королевских советников, финансистов, судей и завела с ними разговор о положении дел в государстве, удивив их своей осведомленностью.
После каждой подобной встречи мадам Помпадур составляла для Людовика XV, у которого разговоры о политике вызывали аллергию, обширные записки, содержавшие весьма оригинальные суждения. Слабохарактерному государю импонировала однозначность ее умозаключений. «Что касается писем, направляемых маркизой королю, – писал аббат Берни, – я бы никогда не подумал раньше, что она может высказывать свои мысли с такой прямотой, мужеством и даже красноречием. За это я ее еще больше стал уважать. Я призываю ее держаться выбранного пути и в дальнейшем также не скрывать от короля истинного положения дел»72.
Мадам Помпадур понадобилось не так много времени, чтобы еще раз доказать всем, что влияние ее на короля еще более усилилось.
Вот уже шестой год не прекращалась борьба между иезуитами и янсенистами73, разгоревшаяся из-за папской грамоты Unigenitus, и их вражда уже стала предметом серьезного беспокойства при дворе.
Правительство под влиянием иезуитов приняло этот документ к исполнению в качестве государственного закона, в то время как парламент, действуя заодно с янсенистами, отвергал его.
В начале 1752 года архиепископ Парижа Кристоф Бомон запретил священникам своей епархии совершать соборование без «свидетельства о признании», подтверждавшего полное подчинение верующего папской грамоте. Однажды одному сановнику было отказано в причастии, и его запретили хоронить на кладбище74.
Немедленно уведомленный об этом парламент издал указ о публичном сожжении церковных предписаний и об отстранении архиепископа.
И наконец парламент обязал священников причащать умирающих.
После таких решений светской власти Кристофор Бомон обратился к королю с протестом против вмешательства парламента в дела церкви. Неожиданно для всех Людовик XV проявил решимость и приказал парламентариям выехать в Потуаз, а затем в Суассон…
В те дни, когда мадам Помпадур начинала свою политическую карьеру, члены Ассамблеи75 только что вернулись в Париж и, естественно, ждали случая, чтобы отомстить духовенству за пережитый позор. И фаворитка вскоре предоставила им такую возможность.
Атеистка, поддерживавшая дружеские отношения с Вольтером, энциклопедистами и философами, она никогда бы не решилась вмешаться в столь щекотливые дела, если бы