Границы в анализе. Юнгианский подход. Всеволод КалиненкоЧитать онлайн книгу.
человека – той реальности, с которой мы имеем дело в анализе. Поэтому законы обустройства античного культурного пространства во многом применимы для организации аналитического пространства, маркированного символически – терапевтического теменоса.
Итак, отталкиваясь от идеи Стайна, можно представить себе, что есть два аналитических пространства (точнее, «два в одном», т. е. двуединое пространство). «Малое» пространство можно сравнить с реальным перегонным сосудом алхимика, имеющим обозначенные «стенки», которые должны быть достаточно прочными, чтобы выдерживать давление происходящей в нем реакции. Обозначим это «малое» пространство привычным термином «контейнер». Границы контейнера четко обозначены в этических кодексах и обусловливают поведенческие коды для участников аналитического взаимодействия, аналогичные пространственным кодам в античных культурных пространствах. «Большое» пространство имеет принципиально иные характеристики: в нем проходит символическое психическое взаимодействие пациента и аналитика, протекает собственно анализ. Это пространство – теменос. Психике, взаимодействующей на глубинном уровне с другой психикой, тесно в формализованном пространстве контейнера. Она стремится за его пределы и в реальности функционирует в теменосе. Однако профессиональное эго должно оставаться в контейнере, в пределах заданного пространственно ориентированного поведенческого кода[21], выдерживая попытки вытянуть его за пределы контейнера не в символическом, а в конкретном смысле, поскольку это ведет к инцестуозным отношениям и потере профессиональных функций. Более подробно мы рассмотрим эти проблемы ниже. Однако «видеть» аналитик должен за пределами контейнера, в границах теменоса, чему и призвана способствовать супервизия[22].
Объединяющим понятием для контейнера-теменоса является этическое пространство. Джан Винер считает, что выход из нравственного тупика при предъявлении требования отойти от соблюдения абсолютной конфиденциальности может быть найден путем выхода в этическое пространство как в третью область, в третью позицию, в которой могут адекватно соотноситься конфликт и парадокс, структура и чувство, забота о пациенте, наша терапевтическая парадигма и мы сами[23]. Соломон отмечает, что контейнер – vas bene clausum, или аналитическая рамка, – формируя ограниченное пространство, в котором возможно безопасное проведение аналитической работы с необходимой степенью свободы, становится предпосылкой сохранности этической установки, предотвращает ее от перверсии (Solomon, 2001).
Нарушение или невыстроенность адеватных границ контейнера делает невозможной или крайне затруднительной аналитическую работу в теменосе. Эти проблемы отрефлексированы российскими терапевтами, начинавшими свою работу в непростроенном сеттинге, например в жилом пространстве (спальне, кухне или столовой), выполнявшем
Для психоанализа в качестве такого кода выступает этический кодекс, предоставляющий аналитику «интеллектуальную опору» на периоды эмоциональной слепоты, порожденной переживанием бессознательной идентичности, которое способствует ослаблению эго» (Джи, 2006, с. 242).
«Супервизия не посягает на неприкосновенность аналитического сосуда, она, скорее, расширяет его объем (границы) и, помогая аналитику мыслить объективно, помогает пациенту» (Шаверин, 2006, с. 254).
«Этическое пространство может формироваться, когда есть переходная область опыта, находящаяся извне системы самого убеждения. Становится возможен вторичный процесс мышления, и внутренняя и внешняя реальности могут быть разделены и одновременно оставаться связанными. Бриттон называет эту третью позицию, из которой можно наблюдать за субъективными убеждениями, чтобы найти внутреннюю объективность,