Мама у турникета. Анастасия КрасавчиковаЧитать онлайн книгу.
что всё детство была влюблена в Чипа из «Чип и Дейл спешат на помощь». Но в жизни влюбилась, замуж вышла и детей родила скорее от Дейла. Чип еще на первом году совместной жизни сказал бы своим скрипучим голосочком: «Деррржу паррри, что ты чокнутая!» – и умотал куда-нибудь под предлогом спасения мира. А этот сидит в своей нелепой рубашечке и ржет – то со мной, то надо мной. Повезло, считаю.
Сказка сказывается
Чтоб вы мне тут не думали, сказки детям я тоже читаю. Ну как читаю – читала когда-то, а потом открыла для себя удивительный мир аудиосказок. Тыкаешь кнопку, сливаешься незаметно на кухню чаю в одиночестве испить и сидишь там, гордая собой, что ребенок не в телике торчит, а внемлет народной мудрости.
Среди прочих зарядила им как-то по заявкам «Мальчика-с-пальчика» и по традиции под шумок, издаваемый голосом русско-народного рассказчика, утекла из комнаты. Следующим же вечером меня настигло возмездие: старший перед сном пришел ко мне на кухню и пересказал «С-пальчика», с выражением, близко к тексту. И вот знаете, лучше б я им «Венома» на ночь включала, ей-богу. Короче, у меня психологическая травма, и мне надо об этом поговорить.
Раньше, когда дети спрашивали: «Мам, а почему мальчика С-пальчиком назвали?», я отвечала: «Ну потому, что ростом очень маленький был, образно типа».
Так вот это ни фига не образно.
Это реально человек-палец. Отрубленный, блин, бабкин палец – она капусту стругала – и хренак! …Я, я же совершенно точно в детстве тоже слушала эту же сказку про С-пальчика. Но потом, видимо, пришел какой-то добрый мэн ин блэк, щелкнул штучкой специальной, я обнулилась и выросла нормальным человеком.
Я сейчас перескажу вам вкратце – хочу, чтоб вы тоже страдали.
Так, ну еще раз сначала: бабка стругала капусту, отрубила себе палец, замотала его в тряпку, на лавку положила, размотала, а там – ба-а-а! – сыночек. Первая встреча мамы с малышом – как тебе такое, Квентин Тарантино? Потом он пошел отцу в поле помогать. Влез лошади в ухо (!) и, значит, оттуда ею манипулируя, всё перепахал. Мимо проезжал барин. «А продай мне сына», – говорит. Отец, конечно, был непоколебим: «Нет!» А барин такой: «Ну прода-а-ай». А отец такой: «Ну ок», – и толкнул ребенка за 100 рублей аж. Ну действительно, чего ломаться-то, у бабки девять пальцев осталось, ещё детей нарубим.
Потом мальчик прогрыз дыру в бариновом кармане (хотя в его случае логичнее было б проковырять), убежал – и его сожрал волк.
Конец? Конец же, да? Мысленно умоляла я, уже несколько минут стоя с открытым ртом, широко распахнутыми глазами и намыленной тарелкой в руках.
Нет.
Мальчик остался цел, заселился вместе с бактериями у волка в кишечной микрофлоре. Ну а чего ему будет? Он же по натуре своей отрубленный палец, а вот волк обрек себя на долгую мучительную смерть. Теперь только подкрадется к овце, пасть откроет – палец из волка начинает истошно орать (Квентин, ты читаешь?), будит пастуха, волк огребает дубиной и немножко жрется собаками. Понимаете, вообще, степень безысходности? Даже если волку