Между мирами. Шестерни системы. Андрей Валерьевич СтепановЧитать онлайн книгу.
с точки зрения профессионала…
– Хватит, – оборвал его речь император, – мне пора возвращаться на Большой Совет. А вы все, и ты, Максим, в том числе, позаботитесь о том, чтобы мой брат нашелся. Но сделайте все так, чтобы о происходящем узнало как можно меньше людей.
С этими словами он покинул кабинет, прихватив с собой еще и солдата в качестве охраны. Действительно, кто знает, какие опасности снова могут поджидать на территории дворца.
Я уже подумал, что лучше бы мне отправиться с ним и присоединиться к Ане, чтобы лично контролировать ее безопасность, но Григорий Авдеевич, словно прочитав мои мысли, произнес:
– Предлагаю тебе сходить умыться, Максим, – негромко и устало произнес профессор. – А потом мы с тобой пройдемся по дворцу и поищем, где мог спрятаться Сергей Николаевич. Вероятно, я все же знаю больше скрытых мест, чем остальные, – он грустно улыбнулся и поторопил меня: – давай же, иди. Поговорим после.
Сперва я засомневался, но провел ладонью по лицу и, взглянув на почерневшие подушечки пальцев, отправился умываться. И когда посмотрел на себя в зеркало, убедился, что в таком виде шастать по дворцу точно нельзя.
Пламя, лишь единожды лизнувшее меня, опалило бровь и почти начисто выжгло ресницы. Часть шевелюры тоже пострадала, но, к счастью, не до самых корней. Я постарался пятерней разгладить получившийся ком. Получилось не очень заметно, но все же совсем несимметрично.
По крайней мере, стоя у умывальника, я смог привести себя в более пристойный вид, чем был у меня до этого. А вот пиджак сильно обгорел – он вспыхнул в самом низу и горел, похоже, до тех пор, пока меня не пришибли дверью. Тогда я упал и придавил огонь.
В итоге с пиджаком пришлось расстаться. Я снял его и еще раз отмыл руки от дурно пахнущей сажи. Подгоревшая шерсть хорошо пахнуть никак не может. Потом вернулся к Подбельскому.
– Идемте, молодой человек, – сказал он, стоя уже в дверях императорского кабинета. – Понимаю, вопросов много, – он поправил очки и вежливо взглянул на меня.
Даже не вежливо. Скорее, виновато. Как будто весь этот бардак – по его недосмотру. Я вспомнил, что винил во всем руководство Третьего отделения и уже собрался высказать все, но Подбельский начал первым.
– Это все из-за меня, – проговорил профессор, как бы оправдываясь. – Я уже объяснил, почему не мог сказать вам раньше. К тому же, я не знал вас так хорошо, как сейчас. И не мог проанализировать поступки и действия, чтобы трезво оценить ваши возможности. Признаюсь, я был о вас худшего мнения. Но ваше упорство и…
– Григорий Авдеич, я не представляю вас шефом Третьего отделения. Вот хоть убейте – не представляю!
Подбельский шагал по коридору, иногда прислушивался, но не стучал ни в одну из дверей, не смотрел в замочные скважины и вообще поражал меня своим поведением. Точно мы и не искали никого.
– Отчего же? – спросил он, когда мы подобрались ближе к кабинету самого Сергея Николаевича. – Разве что вот это, – Подбельский похлопал себя руками по выпирающему животу, – может портить картину, но