Пятнадцатое воплощение. Исторический роман. Тамара ЛаЧитать онлайн книгу.
люди. Владычицу Мира все окружающие народы именуют «Иштар» (Звезда), Ишхара, Нана, Астарта, и будет еще много других ее имен, но свое настоящее имя ведает лишь сама Богиня. Знай, цифра – гораздо более точное выражение сути божества!
И помни, что даже самые священные храмы и города – всего лишь внешняя оболочка мира, не заслуживающая особенного внимания. Истинные мудрецы живут в глубине своей души – целого мира, вмещающего Вселенную и потому бескрайнего. За целую вечность ты не сможешь пролететь от одного края своей души до другого.
Вечером в своем доме Таллат сидела в кресле. Держала на узкой ладони статуэтку египетской девушки, присланную персом Мазаком: помощник египетского сатрапа Сабака постоянно слал ей из Мемфиса почтительные послания и многочисленные дары.
С ласковой и загадочной улыбкой смотрели на нее широко открытые глаза египетской жрицы, выточенной из дерева и ярко раскрашенной. Смуглоту обнаженных рук, шеи, ступней статуэтки оттеняли белоснежное одеяние, обтягивающее идеально правильное тело, и разноцветные широкие браслеты и ожерелья.
Прекрасное лицо было пышно обрамлено черными волосами. Круглые щеки, тонкие чуткие ноздри, чуть приподнятые к вискам огромные, блестяще черные глаза, и губы, улыбающиеся невыразимо счастливой и загадочной улыбкой.
Таллат сказала:
– Я хочу поехать в Египет.
Ее новый наставник Мардукшаддин – они знакомы с Праздника весеннего равноденствия – восседал напротив. Его массивное, сильное тело облегал ярко голубой льняной хитон, расшитый по вороту и подолу желтым узором. Синевой отливали черные кудри волос и бороды. На выпуклой груди – золотая цепь с рубинами, в ее центре – золотая пластина, украшенная сложным узором из драгоценных камней. Эта пластина – знак высокого сана жреца.
От статуэтки Таллат подняла взгляд на наставника, спрашивая:
– Правда ли, что сила, заключенная в мемфисских пирамидах и символах на их боках, влияет на четыре стороны света?
Красиво полные губы Мардукшаддина потянулись в ласково снисходительную улыбку. Держа в руках, он загорелыми пальцами перебирал грани конусовидного розового амулета; не поднимал закрытых глаз, словно опьяненных созерцанием своей души и видений, возникающих в ней. Медленно заговорил – словами, словно драгоценными камнями выкладывал маяки дороги в ночной тьме.
– Даже малейшая пылинка влияет на Вселенную – исчезни она, и она весь мир исказится… не говоря уже о больших творениях, созданных по велениям избранных мудрецов. Уродливые строения вносят резкий диссонанс в мелодию земной сферы, прекрасные улучшают наш мир – как башня Этеменанки, дворцы Персии, пирамиды Египта…
Он раскрыл непроглядно черную глубину больших глаз, всегда будто погруженных в созерцание блаженных видений, – его глаза раскрылись, словно раскрылись дивные черные цветы. Смотрел на Таллат, свободно проникая в ее душу. Потом сказал:
– Тебя