Аише. Любовь Александровна ХилинскаяЧитать онлайн книгу.
конец старой лохматой на конце веревки был у ног девушки. Она оглянулась на рысь. Ты лежала все также на боку и с интересом наблюдала за своей недавней жертвой.
– Не рычи! – Аише подползла к ней и принялась обматывать худое пушистое тело портянками, а потом попыталась примотать к себе.
Рысь огрызалась вяло, берегла сломанную лапу, но шипела и ворчала громко.
– Не вытащу я вас двоих, – сокрушался дед. – Давай кошку тогда сначала.
Как же ее примотать к веревке? Ведь сорвется и погибнет!
Недолго думая, девушка стянула с себя юбку и сделала своеобразную люльку, в которую и спеленала строптивую лесную жительницу, а потом крепко-накрепко перемотала веревкой и отдышалась – кошка хоть и была худой, но весила немало, а обессилевшей без еды беглянке и вовсе показалась неподъемной.
Дед же тем временем вытянул люльку, отвязал ее и сбросил веревку назад вместе с юбкой. Аише надела ее, а потом себя обвязала за талию и полезла, обдирая в кровь руки и ноги, наверх. Казавшиеся снизу удобными, уступы не выдерживали ее веса и обрывались, земля летела комьями, а сама Аише, не имея возможности пользоваться одной ногой в полную силу, трижды срывалась, плакала от бессилия, пыхтела, кряхтела, но с четвертого раза наконец-то выбралась и упала навзничь на землю, не в силах сдержать слез.
Старик подошел ближе, разглядывая ее.
– Давненько я ни одной живой души тут не встречал, – сказал он, пожевав губами. – Откель ты взялась-то? Ну да, не хочешь говорить, не надо. Давай ногу-то сюда, вижу, опухшая. Надо лубок сделать, да поковыляем. Тута недалече мой дом. Ты рысь-то с собой потащишь? Я-то окромя веревки ничего не брал, за хворостом пошел, слышу, стонет кто-то. Думал сперва, показалось. Ан нет. Смотрю – там ты лежишь.
Дед быстро соорудил вокруг лодыжки повязку, помог спеленать рысь и привязать к спине Аише, встал со стороны больной ноги, и поковыляли они вперед, медленно переступая ногами. Аише упорно тащилась, стараясь не наступать на больную ногу, рысь глухо рычала при каждом ее движении, дед едва слышно покрякивал. Так и добрались до поляны, на которой стоял маленький крепкий бревенчатый домик.
– Вот и пришли, – дед будто ускорился даже. – Сейчас накормлю вас обеих, да мазью целебной смажу раны. Шрамы останутся, девонька, лицо-то эта когтистая тебе сильно подрала.
7
Шрамы? В сердце девушки всколыхнулись горечь и обида. Она, конечно, особенной красавицей себя и не считала, однако, иметь уродующие рубцы не хотела. С другой стороны, может, это оттолкнет от нее ищеек императора, коли те смогут добраться в такую глушь.
Верила Аише, что дед Лукьян, как представился седобородый, не выдаст ее. Едва доковыляв со своей тяжелой ношей до лесного домика, она рухнула на топчан, покрытый тонким соломенным матрасом и старой овечьей шкурой и вновь уснула, слыша на краю сознания, как дед кряхтит, гремит какими-то плошками, бурчит что-то себе под нос, а потом и вовсе провалилась в черноту. В себя пришла на рассвете от истошного петушиного крика.
Подняв голову, долго не могла сообразить, где она и что случилось, потом вспомнила и села,