Венера в мехах (сборник). Леопольд фон Захер-МазохЧитать онлайн книгу.
ж, это правда, – сказал я. – И вот потому-то…
– Потому ты хотел бы… – она лукаво улыбнулась, – ведь я отгадала?
– Быть твоим рабом! – воскликнул я. – Твоей неограниченной собственностью, лишенной собственной воли, которой ты могла бы распоряжаться по своему усмотрению и которая поэтому никогда не стала бы тебе в тягость. Я хотел бы – пока ты будешь пить полной чашей радость жизни, упиваться веселым счастьем, наслаждаться всею роскошью олимпийской любви – служить тебе, обувать и разувать тебя.
– В сущности, ты не так уж не прав, – ответила Ванда, – потому что только в качестве моего раба ты мог бы вынести то, что я люблю других; кроме того, свобода наслаждений античного мира и немыслима без рабства. Видеть перед собой трепещущих, пресмыкающихся на коленях людей – о, это, должно быть, своеобразное чувство подобия богам… Я хочу иметь рабов, – слышишь, Северин?
– Разве я не раб твой?
– Послушай же, – взволнованно сказала Ванда, схватив мою руку, – я буду твоей до тех пор, пока я люблю тебя.
– В течение месяца?
– Быть может, двух.
– А потом?
– Потом ты будешь моим рабом.
– А ты?
– Я? Что же ты спрашиваешь? Я – богиня и иногда буду спускаться тихо, совсем тихо и тайком со своего Олимпа к тебе.
– Но что все эти слова! – заговорила она снова после паузы, уронив голову на руки и устремив взгляд вдаль. – Золотая мечта, фантазия, которая никогда не станет действительностью.
Все существо ее дышало тяжелой, жуткой тоской. Такой я еще никогда ее не видал.
– Отчего же она неосуществима?
– Оттого, что у нас нет рабства.
– Так поедем в такую страну, где оно еще существует, – на Восток, в Турцию! – с живостью воскликнул я.
– Ты согласился бы… Северин… ты серьезно? – спросила Ванда. Глаза ее пылали.
– Да, я серьезно хочу быть твоим рабом. Я хочу, чтобы твоя власть надо мной была освящена законом, чтобы моя жизнь была в твоих руках, чтобы ничто в мире не могло меня защитить, спасти от тебя. О, какое огромное наслаждение было бы чувствовать, что я всецело завишу от твоего произвола, от твоего каприза, от одного мановения твоей руки!
И тогда – какое безмерное блаженство, когда ты в милостивую минуту позволишь рабу твоему поцеловать твои уста, от которых зависит его жизнь или смерть!
Я стал на колени и прильнул горячим лбом к ее коленям.
– Ты бредишь, Северин! – взволнованно проговорила Ванда. – Так безгранично ты любишь меня, в самом деле?
Она прижала мою голову к своей груди и осыпала меня поцелуями.
– Так ты в самом деле хочешь? – нерешительно спросила она снова.
– Клянусь тебе Богом и честью моей, – я твой раб где и когда ты захочешь, как только ты мне это прикажешь! – воскликнул я, едва владея собой.
– А если я поймаю тебя на слове?
– Я согласен.
– Это приобретает для меня такую прелесть, которую едва ли можно сравнить с чем-нибудь. Знать, что человек, который меня боготворит, которого