Горящая тень. Мишель ПейверЧитать онлайн книгу.
работы, вставленные один в другой. Рыбак жарит осьминога над костром из оливковых косточек и одновременно косится на ведро с уловом, где шевелятся остальные осьминоги – их черед еще не пришел. Старик отгоняет от глиняных фигурок быков стайку детей, с раскрытыми ртами глазеющих на его товар.
– Это вам не игрушки, а подношения для богов! – рявкнул торговец. – Сначала заплатите, потом трогайте! Принимаю только миндаль и сыр.
Девочки-крестьянки остановились поболтать. Все три в честь праздника разодеты в лучшие наряды. При виде Пирры подружки смущенно затеребили бусы из раскрашенных ракушек и с завистью уставились на дочь Верховной жрицы. Еще бы: шею обхватывает золотое ожерелье, над ушами зеленые лилии из яшмы. Знали бы эти девчонки, как Пирра им завидует! Наверное, удивились бы. Они могут выйти за ворота, когда захотят, и даже не задумываются, какое это счастье.
Вдруг Пирра ощутила на себе чей-то взгляд.
В углу площади под кособоким тростниковым навесом, скрестив ноги, сидела женщина. Она не сводила глаз с Пирры. Девочка вздрогнула: она узнала белую прядь в волосах незнакомки. Точь-в-точь сорочьи перья!
Пирру будто притягивала невидимая сила. Девочка направилась к тростниковому навесу. Усерреф укоризненно поцокал языком, но нехотя побрел следом.
Вблизи женщина ничем не отличается от обыкновенных странствующих провидиц. Кожа потемнела на Солнце, приобретя тот же коричневый оттенок, что и туника. Подошвы сандалий сморщились по краям, как копыта у неухоженного осла. На плетеной циновке разложены жухлые пучки трав, но покупателей на этот незавидный товар не находится. Впрочем, женщину отсутствие спроса не смущает. Ее лицо пересекают полоски тени и света. Трудно сказать, молода незнакомка или стара. На предплечьях мелкие круглые шрамы – видимо, ожоги.
Женщина уставилась на отметину на щеке Пирры.
– Откуда? – без всяких церемоний спросила она.
– Как ты смеешь! – возмутился Усерреф. – Перед тобой дочь…
– Ничего страшного, – перебила раба Пирра. Обратилась к женщине: – Как тебя зовут?
– Хекаби, – ответила та на кефтийском.
Такого выговора Пирра раньше не слышала.
– Откуда у тебя шрам? – повторила вопрос провидица.
Пирра помолчала в нерешительности.
– Прошлым летом обожгла щеку. Нарочно, чтобы мать не выдала за сына ликонианского вождя.
– Как обожгла?
– Не важно.
– Нет, госпожа, огонь – это очень важно. Надо только понять, что он говорит.
Пирре стало не по себе. Впрочем, рыночные гадалки – большие мастерицы напускать туману: говорят загадками, чтобы любая фраза звучала, будто мудрое откровение. Просто незнакомка заговаривает зубы ловчее, чем другие, вот и все.
Пирра повелительным тоном спросила женщину, откуда она родом.
– С Белых гор, – ответила та.
Что ж, с выговором теперь все понятно. А вот с поведением – нет. Белые горы далеко, на противоположном берегу Кефтиу. Людей там живет мало. Горцы, которым посчастливилось увидеть Дом