«Перо зимородка» и прочие тайны. Анна СеничеваЧитать онлайн книгу.
повторять те или иные подробности той знаменательной истории, переспрашивал. Я отвечала, стараясь опускать кое-какие детали – например, насчет кольца. Но вот так сходу привирать и замалчивать было трудновато, особенно когда попугай принимался делиться своим мнением из прихожей.
А Конрад, как назло, моментально схватывал все нестыковки. Как мы встретились в Бестаме, затем в Вельхеме, как следовали потом в наше поместье, а что Рудольф, а как его брали, а не пострадала ли я…
– Он же был вооружен? – уточнил Конрад.
– Да.
– Стрелял?
– Мне повезло. – Эрик глянул на меня, но возражать не стал. – Меня спас Максимилиан.
– Что за неизвестный герой? Какой-то ваш родственник?
– Это воробьиный сыч, который живет у моего дома. Такая маленькая сова…
Отто в ужасе переводил взгляд с меня на Конрада, потом взглядывал на Эрика. Тот вполоборота стоял у окна, наблюдая за улицей. Его светлые волосы блестели под неярким зимним солнцем, а строгий профиль и бесстрастное выражение лица навевали мысли о каменных статуях, вырезанных в нишах колонны Гертруды – из окна ее было хорошо видно…
– Что же, господин фон Эдель ничего не рассказывал? – я снова посмотрела на Эрика и отвела взгляд. Пожалуй, уже слишком заметно. Так и окосеть недолго…
– Вы надо мной смеетесь, – ответил Конрад. – Господин фон Эдель соизволил сообщить телеграммой, что ваш дядя арестован, и решил, что с меня хватит. С его слов, так вообще ничего особенного не произошло.
Эрик отошел от окна.
– Вовсе нет, – сказал он. – А могу я узнать ваше имя, сударь? Мы так и не познакомились.
– Отто Бернстайн-младший.
– Тот самый? – переспросил Эрик.
– Младший, – повторил Отто.
– Я и говорю – тот самый?
У Бернстайна загорелись уши. Слова Эрика он понял совершенно правильно.
– А вас как величать, ваше превосходительство? – сердито спросил Отто.
– Эрик фон Эдель. И вы сильно повысили меня в звании – я всего лишь старший советник юстиции.
– В полиции служите, сударь?
– Именно там.
– Какой кошмар. А вы? – он глянул на Конрада.
Тот чуть улыбнулся и кивнул.
Вот так – рядом оказались двое людей, которые были мне очень дороги, каждый по-своему, и каждый думал о том, какие предосудительные у меня знакомства.
– Теперь ясно, почему госпожа Вандервельт не спешила рассказывать про свои приключения, – заметил Бернстайн. – Даже представить себе не мог, как все было на самом деле… Вот откуда у вашей домашней птицы такой словарный запас. А мы-то вас за художника приняли, – он укоризненно поглядел на Конрада, будто тот был в чем-то виноват. – Или за поэта. Даже подумать не могли, кто вы такой-то.
– Если вы и ошиблись, то совсем немного, – заметил Эрик. – Господин Веллен человек весьма разносторонний и рутинными обязанностями себя не ограничивает. Но если не возражаете,