Шизоид. Владимир of ВладимирЧитать онлайн книгу.
что, серьёзно в это веришь?
– Другим-то помогает. Когда ты перепробовала всё и нет никакой помощи, остаётся последняя инстанция, обратиться к Богу.
– И ты правда в это веришь?
– Бабушка говорит, главное что бы ты верил. – Обречённо ответила Серафима.
Серафима всё также толкает инвалидную коляску, только уже на следующий день. В часовне на смоленском кладбище, в полумраке горят свечи, слышится голос священника, пахнет ладаном. Внутри тесно от скопления народа и какая-то бабулька в чёрном одеянии, настаивает:
– Пропустите инвалида.
– Ужасно в таком юном возрасте стать инвалидом, ощущать себя ущербным, будто твоя дальнейшая жизнь не для тебя. Когда ты молод и не способен осознать, той степени горя и несчастья других людей, умирающих от болезни и страдающих где-то рядом. Александр головой упирается в раку Ксении Блаженной и его душа кричит внутри его:
– Ксения помоги! Дай мне встать на ноги, я всегда буду честным!
– Рядом как может молится Серафима:
– Матерь Ксения, помоги моему брату, не оставь его…
– У их бабушки рыдает душа:
– Моли Бога о мне Святая Блаженная матерь Ксения, потому что я усердно к тебе прибегаю, скорой помощнице и молитвенице о душе моей! Моли Бога о моем внуке Александре…
– Ксения я буду хорошим…! – Кричал внутренний голос Александра, подхваченный его ангелом хранителем, уносился ввысь…
Ввысь кричал в это же самое время, в психиатрической больнице, высокий, небритый парень, в больничной одежде. Раскинув руки и расставив широко ноги звездой, подняв голову в небо, он театрально радовался:
– Ес! Решающая партия за мной! Это всё равно что за мной КПСС. Вам шах Каспаров. Карпов вновь чемпион!
Происходящее в больничном саду, на скамейке, абсолютно гармонировало со зрителями, в больничных халатах. Соперником нашего значительно вытянувшегося «Карпова», являлся склонившийся над шахматной доской худощавый субъект, неопределённого возраста и с нервной мимикой психопата. Локтями уткнувшись себе в коленки, он непрерывно теребил свою роскошную шевелюру. Понимание того что партия им несомненно проиграна, наш «Каспаров» тайком забирает с доски ферзь противника и засовывает себе в рот, что бы хоть как-то спасти своё безнадёжное положение.
– Как это? Что это? – Кончив торжествовать, вернулся к игре «Карпов», заметивший пропажу главной фигуры на шахматной доске: – А вы оказывается господин Каспаров, жуткий провокатор. Чего примолкли? Подавились ферзёй, ай-яй-яй. – И высокий молодой человек, только что сделавший шах, крикнул куда-то в сторону, где толпились больные: – Тайсон!
– На зов послушно прибежал коренастый псих, с плохо выбритой головой, когда-то в далёком прошлом, мастер спорта по боксу и доцент инженерно-строительного института.
– Гы, гы, гы. – Непонятные звуки издал «Тайсон», то ли радости, то ли печали. Про него говорили, будто кукушкой он поплыл, после обманной приватизации ваучеров.
– Тайсон,